Берегини - стр. 8

Эйвинд задумался.

— А что Ормульв? — спросил он. — Ты говорил с ним?

Ярл кивнул:

— Я дважды просил его отпустить ведунью, и первый раз — когда корабль еще не отошел от берега. И дважды он отказался. Думаю, Ормульв был зол на девчонку из-за царапины на щеке. А еще из-за того, что его люди видели, кто пустил кровь их хёвдингу.

Некоторое время Эйвинд молчал, глядя на спокойное темно-серое море, не тронутое рябью, на далекий горизонт, из-за которого уже подкрадывалась к острову короткая бесцветная ночь. Потом вдруг повернулся к побратиму и лукаво прищурился:

— Ты сказал, что волчица пошла за тобой. Почему же не ты, а Вестар преподнес мне столь щедрый подарок?

В дружинном доме Эйвинда и Асбьерна уже ждали хёвдинги Сигурд и Ормульв, молодой Халльдор и еще нескольких воинов, с которыми конунг привык держать совет. Им предстояло решить, как поступить с добычей, особенно с пленниками. Вождь соседей-датчан Вилфред охотно брал ткани, меха, оружие и щедро платил за привезенных издалека рабов. Но для морских походов и сражений нужны были воины, а число живущих в Стейнхейме уже который год оставалось прежним. Почти прежним.

— Мы можем продать всех пленников датчанам, — сказал Эйвинд, — но корабли сами не поплывут и хирдманны[4] не смогут грести двумя веслами сразу. Мы и раньше находили тех, кто приносил клятву верности в обмен на свободу. И еще я подумал о женщинах… Этой зимой у нас на острове выжило всего двое новорожденных, обе девчонки. А в прошлом году дети вообще не рождались. Некому вынашивать и рожать крепких, здоровых сыновей. За молодых рабынь хорошо платят, но, может, лучше оставить нескольких для наших мужчин? Что скажете?

— Взять жену можно, но куда ее привести? — возразил седобородый Сигурд. — В семейном доме нет свободных покоев.

— Сделаем пристройку, как раньше, — отозвался Халльдор. — Глины и камней на острове хватает.

— Другие земли искать надо, — проворчал Сигурд. — Давно говорю вам об этом.

— Надо, — согласился Эйвинд. — Но я поклялся отцу вернуть землю, принадлежавшую нашим предкам, на которой теперь хозяйничают люди Олава Стервятника. И где твоих родных, Сигурд, возможно, называют рабами.

— Что проку в женщинах, если дети умирают от голода! — сердито отмахнулся старый хёвдинг.

— Не только от голода, — покачал головой конунг. — Все наши травницы и ведуны остались на острове Мьолль. Кроме Хравна, но он уже стар и немощен, к тому же привык исцелять раны воинов, а не детские хвори и женские недуги.

— Среди пленниц есть ведунья. — Асбьерн посмотрел на Ормульва. Хёвдинг промолчал, только Сигурд спросил:

— С чего ты взял?

— Все видели: дом ее стоял отдельно от прочих, а во дворе было святилище словенских богов. И на рубахе пленницы вышиты ведовские обережные знаки. И именно за ней прибежала из леса белая волчица.

— Подумаешь! — усмехнулся кто-то из воинов. — Прикормила дикого зверя.

— Пусть так, — прищурил синие глаза Асбьерн и, подойдя к дверям, позвал одного из воинов, Хаука. — Только сами поглядите, что я нашел в ее доме.

Хаук принес большой деревянный ларец с резной крышкой и хитрым замочком. По бокам ларца вилась причудливая обережная роспись, местами затертая, местами выцветшая от старости. Внутри тесными рядами были уложены свернутые холстины разной ширины, льняные, расшитые каждый своим узором мешочки, от которых шел травяной дух, и небольшие глиняные сосуды. Несколько мешочков лежали отдельно — на них было вышито, как сперва показалось воинам, черное солнце.