Белый тигр - стр. 14

Фото изображало полного человека с седыми волосами ежиком и пухлыми щеками, в ушах у него были массивные золотые серьги, лицо дышало умом и добротой.

– Это сам Великий Социалист! – ответил я.

– Хорошо. А что сказал Великий Социалист в своем послании детям?

Ответ был мне известен – полицейский алыми буквами написал эти слова на стене, окружающей храм.

– «Каждый деревенский мальчик может стать премьер-министром Индии, когда вырастет». Это его послание всем детям этой земли.

Теперь трость инспектора указывала прямо на меня.

– В этой толпе болванов и лоботрясов ты, молодой человек, единственный достойный ученик, умный и искренний. Какой зверь рождается в джунглях один на целое поколение?

Я подумал.

– Белый тигр.

– В этих джунглях ты просто белый тигр. Я напишу в Патну[12] и попрошу назначить тебе стипендию – тебе надо учиться в настоящей школе, подальше отсюда. Только там ты получишь настоящую школьную форму и настоящее образование.

На прощание инспектор подарил мне книгу. Хорошо помню название: «Из жизни Махатмы Ганди: уроки юношам».

Так я стал Белым Тигром. Это мое третье имя. Придет время, и у меня появятся еще четвертое и пятое. Но об этом потом.

Инспектор похвалил меня в присутствии учителя и одноклассников, нарек Белым Тигром, вручил книгу, пообещал стипендию – все это были хорошие новости. Значит, настал черед дурным вестям – для Мрака это железный закон жизни.

Моя двоюродная сестра Рина подцепила себе жениха из соседней деревни. А уж семья невесты должна постараться. Пришлось купить парню новый велосипед, и серебряный браслет, и дать денег, и устроить пышную свадьбу за наш счет. Вы ведь в курсе, господин Цзябао, как мы, индийцы, обожаем наши свадьбы, – да и не мы одни. Брачующиеся из других стран валом валят к нам, хотят отметить торжество по-индийски – пир и веселье всем по душе. Иностранцам есть чему у нас поучиться, точно вам говорю! Вот и у нас из магнитофона неслась музыка из фильмов, танцевали и пили всю ночь. И я наклюкался, и Кишан, и вся наша семья. По-моему, буйволице тоже поднесли. Налили сивухи в корыто.

Прошло два-три дня. Я на занятиях. Смирно сижу на корточках, в руках у меня грифельная доска и мелок, отец привез из Дханбада с заработков. Пишу буквы. Мальчишки вокруг галдят и дерутся. Учитель спит.

В дверях класса появляется Кишан. Делает мне знаки.

– Что случилось? Мы куда?

Кишан помалкивает.

– Мне книжку взять с собой? А мелок?

– Возьми, – говорит. И подталкивает меня к выходу.

Наша семья очень потратилась на свадьбу и приданое. Отец занял денег у Аиста. Надо отдавать должок. Все мои родственники будут работать на Аиста. Это не дело, что я хожу в школу. Либо сам богатей меня приметил, либо его сборщик податей. Хватит мне дурака валять, пора браться за дело.

Кишан привел меня в чайную, сложил ладони и поклонился хозяину. Я тоже поклонился.

– Кто таков? – скосил на меня глаза хозяин.

Он сидел под огромным портретом Махатмы Ганди.

«Влип», – мелькнуло у меня.

– Мой брат, – сказал Кишан. – Возьмите его.

Он выволок из глубины чайной мангал, усадил меня перед ним, притащил мешок угля, достал уголек, положил на кирпич, раздавил и высыпал измельченную массу в мангал.

– Сильнее, – сказал он мне, когда пришла моя очередь крошить уголь. – Еще сильнее.

Наконец у меня получилось. Кишан поднялся на ноги.