Белый || Алый - стр. 130
— Пошел, — один из монахов грубо толкнул Влада в спину.
Влад прибавил шагу и вышел на свет.
— Что это?! — чуть не упал бредущий впереди Артем заходя в слабо освещенную проходную комнату. Влад двинулся следом и оторопел от зрелища, что предстало перед их изумленными взорами.
В центре закутка высилась клетка, с огромным, стреноженным монстром с голубыми глазами, которые смотрели на Влада не отрываясь. Он был до нелепого похож на свою мать — только шкура была черного цвета. Сынок был метров шесть, не меньше, его когтистые руки-лапы были крепко схвачены в кандалы и притянуты к потолку, пасть обмотана цепью. Чудовище молчало — даже в голове Влад ничего не услышал, только тяжело и пристально взирало на него своими пронзительными светло-синими глазами. Что в них крылось — печаль, жажда свободы? Укоризна? Возле его тюрьмы, по бокам стояли еще две клетки, поменьше, где сидели те самые фанатики с грязными от намазанных кровью крестов лбами и просили пощады. Но монахи лишь игнорировали их, проходя мимо и загадочно улыбаясь, хранили молчание, как и невольный будущий палач этих пришедших в себя безумцев.
Артема и Влада толкнули вперед, к деревянной лестнице. Лесенки жалобно скрипели под тяжестью идущих, казалось, что им уже несколько веков, и ступать по неровным ступеням было жутковато. Но это только казалось. Пройдя лестницу, монахи открыли дверь. Перед ними было поле с той самой слишком яркой изумрудной травой. Они повели пленников к центральному корпусу. Со лба Артема крупными каплями стекал пот, ужас перед неминуемой близкой смертью начал поглощать его. Владу казалось, что на лице друга он прочел то же, что терзало и его: не только страх, но и стыд.
— Артем! — толкнул он плечом замершего, как кролик перед удавом, приятеля. — Вспомни свои слова, все мы боимся смерти — это не стыдно!
— Ты прав! — Артем поднял голову и оживился. — Пусть они увидят, как мы уйдем в мир иной с поднятыми головами.
— Молчать! — попытался заткнуть их один из монахов.
— Иди в жопу, святоша! — сказал Артем с ухмылкой
Влад тоже улыбнулся своему другу, и они захохотали, беспричинно, до слез, надрывая животы. Монахи, мрачно переглянувшись, выждали время, пока эта внезапная истерика закончилась, потом потолкнули успоковишися приятелей, и унылое шествие продолжилось, пока их не привелик зловещему эшафоту с перекинутой через балку толстой веревкой. Перед помостом с виселицей сидели в ряд на деревянных стульях Александр, Белый монах, и другие обитатели этого жуткого места.
— Святой, мы привели их! — почтительно произнес один из сопровождающих их монахов.
Влад увидел над балкой знакомое лицо. Они молча уставились с Артемом на повешенного Седого, который уже окоченел. С посиневших губ струилась белая пена, засыхая на уже заросшем щетиной подбородке. На помосте по их душу уже стояли два палача в черных накидках, прикрывающих голову, бесстрастно взирающие на свои будущие жертвы сквозь прорези в масках. Торс у экзекуторов был открыт, из одежды, помимо накидок имелись только черные штаны.
Они поманили пришедших рукой, и Влада с Артемом повели к палачам. Пройдя пять ступеней, их остановили. Один из вивисекторов развязал веревку, и тело Седого с глухим стуком, напомнившим Владу гром далекой грозы, свалилось на гнилые доски. Его убрали и подали знак замершим монахам продолжать подъем. Они ступили на скрипнувший под их ногами помост. Палач подошел и сорвал с шеи Влада жетон искателя.