Белка в колесе - стр. 10

– Слушаю.

Узнала, обрадовалась даже по-деловому.

– Монашка! Ты ж, говорят, не купаешься в золоте? Подработка клевая не помешала бы?

Мысленно перевела «клевая» с вероникиного на русский и подтвердила:

– Не помешала бы. Очень даже.

– Тогда подъезжай сегодня, к восьми. – Дала адрес ресторана. – На входе скажешь… – Она произнесла пароль, звучавший как название редкой болезни или элитного сорта табака.

Гардероб мой перетряхнуть – дело пяти минут. Все то же самое, что и для Петра Николаевича, только, надеюсь, с меньшим риском для целостности личного пространства. Подобрала что-то максимально «неброское, но с претензией» – опять же, из арсенала секонд-хендовских чудес, выдающих копеечное за дорогое. И – в бой.

Ресторан блистал вывеской «Закрыто на спецобслуживание». Произнесла заветное слово-пароль – и меня пропустили с видом посвященных, указав путь вглубь. Зал. Человек тридцать. Легкий гул, смешки, звон бокалов. Свет приглушенный, атмосфера – дорогой понт. Высмотрела Веронику: ее бриллианты были лучшим маяком. Она тут же, как опытный дилер, взяла меня под локоть и подвела к женщине.

– Лариса! Вот она, моя подруга, о которой говорила.

Лариса, элегантная, лет моих, но выглядевшая так, будто для нее понятие «скромные сбережения» – архаизм из словаря Даля. Взгляд быстрый, оценивающий, без тепла.

– Рада познакомиться. Вас зовут Анна? – Голос ровный, поставленный.

Я кивнула. «Анна» – звучало странно после «Монашки».

– Я сейчас немного занята. – Она жестом очертила пространство тусовки. – Потусуйтесь пока, я подойду позже.

Я прилипла обратно к Веронике. Минут пять простояла в ее блистательной тени, пока она не махнула рукой:

– Плавай сама, детка. У нас тут свои дела. – Она бросила взгляд на столы, ломящиеся от яств и выпивки. – Приобщайся, не стесняйся.

Поплыла. Пару раз ко мне «подкатили» мужчины. С одним потрепалась о погоде, с другим – о дороговизне бензина (универсальная тема для светской беседы в России). Одного слишком настойчивого культурно, но твердо отшила: тренировка с Петром Николаевичем не прошла даром. Потом меня затянуло в какую-то уже подвыпившую, веселую компанию. Трепалась, улыбалась, даже позволила себе легкий, почти девичий флирт с симпатичным седеющим «дядечкой», однако на его осторожную попытку обменяться телефонами отреагировала уклончивой улыбкой и растворилась в толпе.

И вдруг – легкое прикосновение под локоть. Лариса.

– Отойдем.

Она провела меня в небольшой тихий кабинет. На столе – миниатюрный, но изысканный сервиз. Уютная ловушка.

– Что будете пить? – спросила она.

– Вино, пожалуйста, – выдавила я.

Она налила мне бокал вина, себе – минералки. Знак – работодатель, а я – персонал.

– Анна, – начала она, отхлебнув воды. – Вероника кое-что мне о вас рассказала. Вы меня… заинтересовали. – Пауза. – Могу предложить работу, но сначала несколько вопросов. – Взгляд стал еще более пристальным. – Только не удивляйтесь. Это… профессиональное.

Она поставила передо мной пустой стакан, потом взяла бутылку виски и налила, причем до краев, добрых 250 грамм, не меньше.

– Скажите честно: вы можете это выпить? За… скажем, десять минут?

Я посмотрела на золотистую жидкость, потом – на Ларису. Вспомнились студенческие посиделки, пьеровы коньяки, мерзкий коньяк Петра Николаевича и та самая стальная решимость, что заставляла глотать все подряд ради Димки. Выпить? Да я в этой жизни глотала такое, по сравнению с чем виски – лимонад.