Белая птичка. Роман - стр. 3
Кажется, она часто проходила мимо моего любимого окна, прежде, чем я её заметил, наверное, жила неподалёку, раз приводила сюда своих воспитанников – резвых мальчишку и девчонку – чаще всего можно их было видеть с обручами в руках – барышня водила их в Сент-Джеймс парк. И, судя по её измождённому бледному лицу можно было предположить, что хозяйка перегружала барышню работой. А прочей прислуге, видимо, не по душе был её вид истинной леди.
Позже, я стал замечать, как часто она отправляет письма в почтовый ящик, но какой-то из адресатов для неё, пожалуй, дороже всех. Все прочие письма она опускала в ящик, не задумываясь, и только единственному адресату отправляла корреспонденцию галантно и бережно, будто в королевский двор. А однажды девушка даже сопроводила письмо воздушным поцелуем.
И наконец, о её кольце, с которым она не просто не расстаётся, как будто не она с кольцом, а само кольцо сопровождает её по всем улицам. Прощупав через перчатку, на месте ли оно, девушка снимает перчатку и подносит кольцо к губам, хотя на вид оно, по-моему, совсем дешёвое. Вытянув руку, барышня рассматривает кольцо на солнце, потом опускает и наблюдает, как оно выделяется в потёмках тротуара, поворачивая ладонь из стороны в сторону, рассматривает колечко, прикрыв один глаз. Даже если, кажется, будто её мысли заняты чем-то ещё, глупышка снова и снова скользит взглядом на своё колечко.
Угадайте с трёх раз, что делает Мэри такой счастливой. Ни разу не угадаете! А между тем всё проще простого: она была любима простоватым юношей. И вот, вместо причитаний о том, что у неё ни гроша за душой, она выплывала на Пэлл Мэлл подтянутая, как и её багаж, с вызывающим видом помолвленной леди. Поначалу её самодовольство раздражало меня, но постепенно и она стала частью моей жизни наряду с кофе, сигаретами и выпивкой. И вот пришла беда.
Вторники значили для неё очень много. По вторникам с двух до трёх неё было свободное время. И вот эта девушка, получавшая, быть может, несколько фунтов в год, получала и целый час в неделю в личное распоряжение. И на что же его тратит? Повышает свою квалификацию? А вот и нет! Она тем временам разодевается в пух и прах и выплывает наряженная на Пэлл Мэлл с таким вдохновенным лицом, что и я начинаю вдохновенно мешать сахар в своём кофе. В будни она скромна, но в один из вторников она так разошлась, что даже использовала зеркальную дверь моего излюбленного клуба, будто больше негде покрасоваться радостным видом обручённой леди.
Тем временем долговязый болван поджидающий её на другой стороне улицы у почтового ящика, где они встречались по вторникам, всегда одетый в один и тот же костюм, да ещё с такой физиономией, с какой вряд ли пустят в приличное общество. Это один из стройных, ловких юных англичан, приятно сложенный, и даже, как ни трудно мне признать, красивый. Трудно признать, потому что мне не нравятся красивые мужчины. Если бы дуэли не запретили, я бы давно перестрелял всех этих красавцев. А этот красавец, похоже, и не замечает своей прелести, но Боже мой, это и так очевидно. И Мэри это знает. По-моему, он студент, изучающий искусство, потому как настроение его часто сменяется с восторга на уныние, а поскольку он странно держит палец левой руки, будто удерживая палитру, смею предположить, что он – художник. Не без злорадства полагаю, что картины его так себе, и их никто не покупает. Однако Мэри наверняка ими очарована, такая уж у неё натура.