Белая принцесса - стр. 70

– Ты знала об этом? – шепотом спросила я у матери, еще ниже склонив голову и быстро перебирая бусины четок.

Она даже глаз не открыла, даже головы не повернула, лишь губы ее шевельнулись, словно она повторяла про себя слова молитвы.

– Кое-что, – услышала я. – Сэр Франсис прислал мне весточку.

– Они за нас сражаются?

– Конечно.

– И как ты думаешь, они победят?

Мимолетная улыбка скользнула по неподвижному лицу.

– Возможно. Впрочем, одно я знаю совершенно точно.

– Что же?

– Они до полусмерти напугали Тюдоров. Ты видела лицо Маргарет? Ты видела лицо ее дружка-архиепископа, когда он выбежал из зала?

Я поняла, что на улицах Лондона беспорядки, по громкому скрипу внешних ворот Вестминстера – обычно требовалось несколько десятков человек, чтобы их закрыть и запереть, – и громоподобному грохоту, свидетельствовавшему о том, что ворота наконец захлопнули. Затем загремела балка-противовес, когда ее просовывали в петли, чтобы ворота оставались закрытыми. В общем, мы забаррикадировались внутри королевского дворца, настолько опасаясь гнева лондонцев, что спрятались от них за мощными стенами и крепко запертыми воротами!

Прикрывая рукой свой большой живот, я прошла в покои матери и увидела, что она стоит у окна и смотрит вниз, на городские улицы. Рядом с ней стояли моя кузина Мэгги и моя младшая сестра Анна. Мать слегка повернулась в мою сторону, но ничего не сказала. Зато Мэгги, не оборачиваясь, тут же объявила:

– Они удваивают стражу на стенах дворца. Вон, отсюда хорошо видно, сколько людей выбегает из караульного помещения.

– Что происходит? – спросила я. – Что творится на улицах?

– Народ поднимает восстание против Генриха Тюдора, – спокойно сказала моя мать.

– Что?!

– Люди собираются под стенами дворца и строятся по сотням.

Я почувствовала, как ребенок беспокойно заворочался у меня в животе, охнула и поспешно присела.

– И что же нам делать?

– Пока ничего. Нам следует остаться здесь, разобраться в обстановке и понять, как быть дальше, – все так же спокойно ответила мне мать.

– Но куда мы можем отсюда пойти? – продолжала нетерпеливо спрашивать я. – Где сможем чувствовать себя в безопасности?

Она оглянулась, увидела мое побелевшее лицо и улыбнулась.

– Успокойся, моя дорогая. Я хотела сказать, что нам следует оставаться здесь, пока мы не узнаем, кто победил.

– Но разве мы знаем, кто с кем сражается?

Она кивнула:

– Да. Народ Англии, который по-прежнему предан Дому Йорков, восстал против нового короля, – сказала она. – Но нам в любом случае ничто не грозит. Если Ловелл победит в Йоркшире, а братья Стаффорд – в Вустершире, если жители Лондона захватят Тауэр, а потом и этот дворец осадят – тогда мы сможем спокойно выйти отсюда и…

– И что? – в ужасе прошептала я. Душа моя разрывалась от возрастающей тревоги.

– И снова занять свой трон, – спокойно ответила мать. – Генрих Тюдор вновь вынужден отчаянно сражаться за ту корону, которую он отвоевал всего девять месяцев назад.

– Ты считаешь, что мы сможем вновь занять трон?! – От охватившего меня ужаса мой голос стал пронзительным и сорвался на писк.

Мать только плечами пожала.

– Трон и так для нас не потерян, пока Англия пребывает в состоянии внутреннего мира и объединена усилиями, направленными против Генри Тюдора. Хотя, возможно, последует еще одна битва в бесконечной «войне кузенов». И власть Генриха станет всего лишь одним из эпизодов этой войны.