Белая королева - стр. 9

Звезда подводит меня к полукруглой дубовой двери, и я берусь за дверной молоток, покрытый зелёным налётом минувших лет.

Стук меди по дереву разносится в лесной тиши, как поступь смерти или зимы.

Я не знаю, откроют ли мне, есть ли кто внутри, не обманула ли меня ледяная звезда (сколь смешная на взгляд Белой Королевы, должно быть, вышла бы шутка). И всё же прячу звезду в кулаке и жду, жду, жду, пока не слышу в доме чьи-то шаги.

Чем ближе они, тем отчётливее рвётся навстречу их источнику звезда в моих пальцах.

Дверь приоткрывается на щель, ясно выдавшую: цепочку обитатель дома не снял.

– Доброе утро. – Приветствуют меня, однако, не слишком добро. – Чем могу быть полезен?

Я не сразу размыкаю губы. Слишком боюсь нарушить заветный обет и потерять тебя навсегда. Я теперь – героиня одной из песен, что ты пел мне, одной из сказок, что мы читали с тобой при свечах, одного из мифов, что таились в укрытии тканевых переплётов на полках нашей библиотеки. С мужчин и женщин в них часто брали обеты, подобные моему: не говорить, не смотреть, не отпускать, не кричать, не открывать одну-единственную дверь среди сотен в огромном замке. Нарушить обет всегда значило в одночасье разрушить своё счастье – или утратить всякую надежду на его возвращение.

Но кристальная звезда пульсирует в ладони сердцем изо льда, и я всё же отвечаю:

– Одна из Дивного Народа украла моего брата. Я надеюсь, вы поможете мне отыскать его. И вернуть.

Секунды, что человек за дверью медлит, вместо маятника часов отмеряют удары сердца – настоящего, живого, истекающего кровью из раны на месте тебя. Моего.

Цепочка по ту сторону падает со звуком сброшенных оков.

За отворившейся дверью – ровесник моего отца, останься тот жив. Сухопарый и длинный, похожий на рыжего ястреба с белыми перьями, тут и там пробивающимися среди охряных. Одежды его черны, как его глаза.

– Не знаю, смогу ли я помочь, юная леди, – говорит незнакомец, прежде чем впустить меня за порог. – Но я попытаюсь.

Я следую за ним вглубь дома мимо каменных стен, сложенных задолго до нашего родового поместья, в комнату, где на полках древних дубовых шкафов теснятся талмуды в вытертых переплётах. На столе дымятся и булькают реторты, гоняющие зелья по хрустальным трубкам, блестят золотые сферы астролябий и расстелены звёздные карты.

Когда жестом сухой ладони, похожей на птичью лапу, мне велят опуститься в глубокое кресло перед очагом, я начинаю понимать, почему ледяная звезда привела меня сюда.

– Расскажи всё по порядку, – велит чародей, опускаясь в кресло напротив.

Огонь в очаге заполняет комнату теплом, но оно не может согреть меня. Осколок холода поселился в моей душе. Кусочек льда ждёт своего часа в моей ладони.

И я начинаю рассказывать – с самого начала, со дня, когда Белая Королева явилась тебе впервые, и дальше. Как он велит.

Во второй раз она пришла две зимы спустя, когда мы почти уже не были детьми.

На следующий год розы зацвели вновь, но мне не пришлось обрезать их: тебе было всё равно. Призрак твоей матери перестал являться тебе в шлейфе их аромата.

То были два года, наполненные песнями и улыбками, прятками и совместным чтением, смехом и долгими прогулками в закатных лучах. Два года, вернувшие меня в то время, когда я была любима, счастлива и не одинока.