Белая королева - стр. 4
– О мечтах. О несбыточном. О потерях.
Каждый ответ я сопровождала шагом, но твоя насмешливая улыбка бросила мне под ноги битые стекляшки, сбив ритм моей поступи. Обычные мальчики, прожившие всего тринадцать осеней, не умеют улыбаться так.
Впрочем, ты не был обычным мальчиком.
– Странно, – сказал ты. – Обычно девы говорят, что это песнь о несчастной любви.
– Любовь – первопричина мечтаний, которым не суждено сбыться, и потерь, которые оплакивает герой. Но если подумать, не все ли песни в равной степени о любви или о чувствах, что рождены из неё? – Я всё ещё ступала будто по стеклу, но всё же приближалась к тебе. – Ненависть, боль и насмешка появляются там, где любовь умирает или где для неё не остаётся места. И не всё сводится к любви между мужчиной и женщиной. Дитя рода людского способно любить множество самых разных вещей. Родину. Дом. Семью. Саму жизнь, наконец.
Ты молчал, и в этом молчании я сократила расстояние между нами до вытянутой руки (если бы ты только желал мне её протянуть).
Я остановилась подле тебя, дожидаясь твоего вердикта, устремила взор на гитару в твоих пальцах: десять струн, почти круглая дека из красного дерева и ажурная золотая розетка посредине с узором-трикветром.
– Мудрая мысль. – Ответ подголоском вплёлся в гулкую песню реки, несущей серые воды мимо нас. – Прости, графская дочь. Теперь я знаю… ты слышала мою музыку, не просто слушала.
Я опустилась на ковёр палой тисовой хвои подле тебя, ощутив, что прошла негласное испытание и теперь имею на это право.
– Я знаю, что ты не считаешь этот дом своим, – заговорила я, зная: твоё испытание подарило мне право и на это, – но ты можешь сделать его таковым.
– Его огромные залы пугают меня, – молвил ты, пока серая вода струилась в твоих серых глазах.
– Перестанут, когда я покажу тебе каждый их уголок.
– Порой мне кажется, я слышу в коридорах голоса призраков.
– Даже если так, призраков можно прогнать.
– От моей семьи остались только могилы, да и те лежат далеко за вересковыми холмами.
– Для меня нет большего желания, чем стать твоей новой семьёй.
– Почему? – спросил ты.
Я могла бы ответить многое.
Потому что я одна в этом огромном доме, совсем как ты.
Потому что мой брат не появился на свет, и я вижу его в тебе.
Потому что ты похож на отца, которого я так любила.
Потому что мы с тобой схожи больше, чем ты можешь представить. Ибо даже мои любимые, любящие родители обрекали меня не на ту участь, о которой я втайне мечтала.
Вместо всего этого я произнесла лишь:
– Потому что я тоже потеряла семью. И страстно желаю вновь её обрести.
Ковёр из тисовой хвои, на котором мы сидели, был усыпан красными бусинами тисовых ягод. И эти ядовитые плоды не могли отравить меня сильнее, чем твой ответ.
– По дороге сюда мне объявили, что я полюблю новый дом, ведь здесь меня будет ждать родовое гнездо, которого я достоин, и самый прекрасный розовый сад в стране. Моя мать души не чаяла в розах – должно быть, потому что росла среди них. Отец каждый день менял свежие цветы в вазе у её постели, пока она умирала. С тех пор один их запах мне ненавистен. Поэтому я ухожу сюда так часто… Здесь я его не чувствую. – Ты умолк, вынудив меня вытерпеть ещё одну нестерпимо долгую тишину, нарушаемую лишь речной колыбельной. – Я благодарен тебе за желание облегчить моё существование, графская дочь. Я постараюсь ответить тебе тем же. Я постараюсь найти здесь дом. В конечном счёте таков отныне мой долг, как неустанно напоминает наша почтенная бабка. Но прошу об одном: не вини меня, если я не смогу стать счастливым там, где мне трудно даже дышать.