Байт IV. Проклятие Первого Десмода - стр. 23
– Ты мне лучше вот что скажи! Зачем нужны были все эти артефакты? – поинтересовался я. – Что в них такого?
– Знаешь ли, в сложившейся ситуации, необходимость в них только возросла! – поставила она меня в известность, задумчиво пережевывая кусочек сыра. И видя мое непонимание, добавила: – Раньше, пока Земля занимала свое привычное место среди других миров в октеракте, надежно сдерживаемая взаимосвязями, насущная необходимость использования артефактов Апполота была вопросом неопределенного будущего, а теперь, когда она ими не удерживается, – стала настоятельной потребностью. А что в них такого? Да все!
Хорошо, я расскажу! Как там сказано? «Имеющий уши…» Да, справедливо! Хочешь знать, – так слушай!
Она сменила ногу, покачала носком рыжего полусапожка, отхлебнула еще глоток раки, чему-то усмехнулась, и предупредила:
– Воспринимай эту легенду как сказано в присказке: «Сказка – ложь, да в ней намек»!
IV
«Ненавижу болтовню про равенство. Единственное, в чем люди равны, так это в том, что все они когда-нибудь умрут».
Боб Дилан.
Рассказ Аксиньи.
«Царь Гипербореи, Высокий Деспозин Аполлот Митридат, стоял у резного парапета ограждающего круговой балкон, опоясывающий царские покои. С высоты птичьего полета, на которую возвышались изящные дворцовые здания, открывался вид на далекий горизонт, где застыл не заходящий в эту пору года высокий Ра и ласкаемые его лучами изумрудно – сапфировые воды Гиперборейского моря. Теплого и чистого, пенящегося игривыми барашками волн, ласково лижущих пирсы торгового порта у подножья горы и высокие борта стоящих в нем красавцев – кораблей.
Если обойти по кругу или выйти на балкон с другой стороны покоев, откроется не менее величественная картина: великолепный и праздничный город, над которым то и дело проносятся стремительные летающие машины. По ровным аккуратным дорогам делового и административного центра, расположенного у самого подножья горы под царским дворцом, спешат по своим неотложным делам юркие и грациозные мобили. Жилые районы, соединенные веером улиц с дорожным кольцом, окружающим Мать – Меру, утопают в зелени парков, освежаемых радужными струями фонтанов. Там повсюду звучит веселый детский смех. Город – трудяга, город – интеллигент, многоголосый и купающийся в своем достатке.
Но не до веселья царю. Он сосредоточенно размышлял о последних событиях минувшей ночи, стоившей ему первых седых волос и добавивших ранних морщин у жестко очерченных губ.
Произошел очередной, уже пятый, самый сильный толчок, от которого некоторые здания города покрылись длинными уродливыми трещинами. Даже непоколебимый дворец, построенный и облицованный полированным долеритом, стонал и гудел от натуги, пытаясь удержаться на скальном основании Горы – Матери.
Прежде такого не случалось. Не случалось до самого восшествия Аполлота на престол. И это плохой знак для него. С того дня, когда первые признаки катастрофы стали очевидностью, едва ли прошел месяц. А теперь Гора Меру сотрясается с необъяснимой периодичностью и грозит сбросить Вечный Алмазный Город в воды моря, оборвав многотысячелетнюю историю Гиперборейского Царства. И то же самое происходит на всех островах архипелага.
Он признался себе, что боится. Боится потерять все, созданное предками и переданное ему во владение. Никогда деспозину не было так страшно. Даже в тот день, когда они с отцом прибыли на подводном корабле к владеющим водами Эартресс посейдонцам и спускались в самую глубокую впадину далекого от Меру темного океана, чтобы продлить мирный договор.