Байкерша 2. На учёбе... - стр. 44

«Ладно… поехали, потом разберёмся!»

__________________________________________________

*Дамы и господа! Позвольте открыть наше юбилейное десятое состязание, закрывающее байкерский сезон!

21. Глава 21

Когда я остановила «ласточку» Ганса около стартовой линии, мягко выставляя ногу на асфальт, повернула голову к газующему Дирку Йохану. Мужчина привстал таким образом, что его заднее колесо приподнялось вверх. Оно быстро вращалось, не осуществляя никакого плоскостного движения. По простому это называлось – «палить резину». Эффектно, но смысла никакого.

Я даже хмыкнула про себя, поняв, что молодой профессор просто рисуется перед своей поклонницей.

«Дурашка», – отвернулась от него, посмотрев на трассу. – «Соколовский так никогда бы не сделал… Ой! Чего это я опять о нём вспомнила!?» – настроение, поднятое в гору Гансом с таким усилием, медленно стало клониться вниз. – «И зачем он сказал Крюгеру, что я его невеста?! Из-за просьбы Женьки? Просто хотел помочь или теперь пытается показать, как сожалеет о своём молчании?» – ответить на свои вопросы самостоятельно я не могла – всё-таки, не медиум – однако задуматься они заставляли, несомненно.

Когда главный судья включил зеленый сигнал светофора, я живо отбросила все мысли, останавливаясь на желаемом, зная, что у меня в запасе 5 секунд, перед тем, как сработает поднимающийся механизм стартовой машины, отдающей команду гнать к финишу.

Я видела перед собой только свой стартовый коридор, выделенный мне в соответствии с указанной в положении таблицей заездов, и больше всего боялась совершить фальстарт.

«Всё хорошо! Всё будет хорошо...» – успокоила себя, отсчитывая секунды, выжимая сцепление и ставя первую передачу. – «Боженька не любит женоненавистников! При ином раскладе не писали бы его пророки: «… и более любит человек жену свою, нежели отца и мать!» Я обязательно справлюсь!»

– Пять, – прошептали губы, и подъёмник сработал, давая добро, разрешая лететь к стартовой линии.

Я рванула вперёд, быстро переключая скорость, практически за три секунды набирая под 250 км/ч.

Обычное дело, но накаляющая обстановка и ревущие байки по сторонам, ни капельки не уступающие «Хонде» Ганса, не позволяли расслабиться.

Я ехала не первой, но и не последней. Участников на шоссейно-кольцевой гонке насчитала шесть, включая меня.

Радовало одно – во время движения по дистанции спортсменам запрещено пересекать двумя колесами мотоцикла внутреннюю линию трека. Спортсмен, нарушивший данное правило, по решению судьи исключается из заезда... если только этот выезд не был осуществлен в интересах безопасности других участников соревнований! Значит, при правильном раскладе, аварий быть не должно.

Только уверенность моя гасла всё больше и больше, когда я заметила, что мотоцикл бестолкового профессора приближается на первом повороте, явно желая прижать меня к внутренней линии.

«Вырваться вперёд – есть опасение, что он меня точно скинет на резиновые «бордюры»... Надо...» – не долго думая, поставила байк свечкой, избегая «дружеского приветствия» немца. Дирк еле успел вырулить, чтобы самолично в свою же яму не попасть. – «Кретин. О чём только думает!? Это же не машина! Тут мозгов не соберёшь, если шлёпнешься на такой скорости во что угодно!» – к своему удивлению, я поняла сейчас опасения Соколовского. Его «я против!» приобрело другой цвет. – «Оно и понятно! С такими-то соперниками!»