Байкерша 2. На учёбе... - стр. 43
Байкер, профессор до одури странной дисциплины «Информационные и телекоммуникационные технологии на транспорте», действительно женщин не любил. Нет, любил, конечно, но не в роли абитуриенток или студенток своего ВУЗа. Этот вполне себе симпатичный мужчина считал, что место женщины на кухне или в родовой палате, о чём не единожды сам высказывался, веселя недалёких любимчиков, естественно, мужского пола.
Жека даже посочувствовал женщине, которая осмелилась выйти замуж за отца Йохана. Я тогда промолчала, а теперь, когда эта женщина приобрела для меня статус матери доброго Ганса, мне даже захотелось подойти к профессору и пару раз его стукнуть по шлему.
«Бедная немка...»
– Он согласился… – подмигнул мне Крюгер, ответив на чистом русском. Я даже рот от удивления раскрыла. – Дункен копф. Уверен, что ты ни на что не способна.
– Ммм… – застопорилась я, выпучив глаза. Хорошо, что моей реакции не было видно за тонированным стеклом защитки. – Ты откуда русский так хорошо знаешь?!
– Как это «откуда»? Я – русский. Хотя бы на её женскую половину. Моя мама – подруга тёти Ани. Соколовской Анны Романовны – матери твоего парня. – Моё молчание было встречено подозрительным прищуром. – Не понял… Сокол сказал, что ты – его невеста. Или вы меня надули? Решили бесплатно попользоваться моей ласточкой!?
– «Невеста» – это громко сказано. Я просто знакомая.
– Хммм… – Ганс хитро улыбнулся. – Тогда плату я приму только от тебя. Знаешь ли, «могарычёвое дело» – не особо мотивирующая причина для меня.
– И что же? – ухмыльнулась про себя, предвидя нечто подобное.
– Продуешь моему брату – с тебя поцелуй. Ничего больше. Просто горячий чмок. Как говорит мой отчим: «Женщины прекрасны во многом, но в основном это – мужская разгрузка!», а мне после общения с братцем надо ещё как разгрузиться!
– Вагоны иди разгружать. Фу… теперь понятно, почему твой брат такой придурок.
Ганс до неприличия громко заржал.
– Ты с мамой моей не знакома. Она несчастному влюблённому немцу такое на это высказывание отвечала, что теперь он не только о подобных вещах больше не заикается, но и думать в этом направлении боится! Славянские красавицы – это тебе не утончённые арийки! Они и в глаз дать могут… а потом «разгружайся»… в одиночку пару месяцев.
Не улыбнуться на это было просто нереально. Я сразу вспомнила свою бабушку Олю. Почему-то именно она у меня ассоциировалась с грозной славянкой. Ни мама, ни Ева… эти представительницы женского рода во мне, кроме как неприязни, ни каких положительных эмоций не вызывали. Именно бабушка – мудрая боевая, но невероятно любящая женщина!
– Meine Damen und Herren! Lassen Sie uns unser zehntes Jubiläumsrennen eröffnen, das die Biker-Saison beendet!
Я вздрогнула от неожиданности, когда диктор стал быстро тараторить на немецком, открывая соревнование.
Крюгер шумно выдохнул, шлёпнув меня по плечу:
– Про поцелуй я пошутил. С Соколовским связываться – себе дороже. Сказал – «невеста», значит, так и есть. Но ты уж постарайся выиграть… очень уж хочу посмотреть, как шовинисту обломится от нашей русской. Желание он обещал. Я, правда, тебя представил его фанаткой… – я чуть воздухом не подавилась от возмущения, пропуская вперёд из-за своей заминки пару участников, когда включился соответствующий звуковой и зрительные сигналы, приглашающие спортсменов приехать из закрытого парка в стартовую зону. – Удачи! Не подставляй меня!