Барин 5. Британский вояж - стр. 11
Ученый вздохнул:
– Если бы только вы знали, как я устал за последнее время… устал от постоянного контроля.
– Сейчас идет война, потом будет значительно легче.
– Я так вовсе не думаю.
– Отдохните. Я приготовлю кофе и что-нибудь перекусить.
Но через полчаса, когда я вернулся в гостиную, ученый уже спал прямо в кресле. Я осторожно переложил Добсона на диванчик и хотел уже подняться к себе, как вдруг вспомнил о корреспонденции.
В почтовом ящике лежал свежий номер «Таймс» и письмо от дядюшки. Редкиф с недавних пор присылал зашифрованные письма, если требовалось срочно обменяться информацией. Когда я расшифровал письмо, получился следующий текст: «Положение очень серьезное. Придется идти на прямую вербовку Добсона, времени совершено нет. В Генштабе настаивают о перевозке ученого в Петербург и о вашем возвращении»
Я сразу сжег письмо. Идти на прямую вербовку всегда опасно. Но похоже, выбора действительно нет. Но почему Генштаб настаивает на моем возвращении и почему ни слова не сказано о Разумовском?
Даже выпив двойную порцию кофе, я почувствовал сильную усталость и вскоре вырубился, едва голова коснулась подушки.
Глава 3
Утром я встал пораньше и приготовил яичницу с ветчиной, заварил крепкий душистый чай. Грегори Добсон спустился к завтраку отдохнувшим и посвежевшим.
– Доброе утро, мистер Мельбурн! Послушайте, а где же ваша прислуга?
Я рассмеялся.
– Мистер Добсон, в последнее время мне приходится жить на три дома. В основном, в Лондоне. Здесь у меня просто временное пристанище. Так что с удовольствием вверяю вам эти апартаменты.
– В самом деле?
– Конечно.
– Пожалуй, с удовольствием приму ваше предложение. Осталось только найти грума, чтобы добираться на Военно-морскую базу.
– Не волнуйтесь. Я обеспечу вас и грумом, и экипажем. Даже подыщу прислугу. Берите приборы, иначе яичница скоро остынет.
– Вы так добры, мистер Мельбурн…
– Кстати, сегодня у вас выходной. Можете никуда не торопится…
– Вы серьезно? – удивился Добсон.– Знаете, у меня не было выходных почти три месяца… к тому же недавнее событие у мыса Луп-Хед потрясло меня до глубины души. Вы так и не выяснили, кто были эти пираты?
– Вооруженные наемники. Но кто за ними стоит – еще предстоит выяснить.
Добсон стал ловко орудовать вилкой, поглощая завтрак.
Я разлил чай по бокалам и как бы невзначай спросил:
– Мистер Добсон, вчера вы сказали, что устали от постоянного контроля.
– Возможно мне и не стоило этого говорить… но ваша личность располагает к искреннему разговору, Джеймс. Можно я буду называть вас по имени?
– Конечно.
– Вы отличаетесь от остальных британских офицеров.
– Вы же прекрасно знаете, что офицером я стал относительно недавно.
– Да..– рассеяно произнес ученый. – Я прекрасно помню ваш первый визит в декабре прошлого года, тогда я еще жил на судне. Так вот… чрезвычайно трудно творить, а я считаю себя в некотором роде изобретателем и творцом, находясь практически в тюрьме. Любой творческий человек со временем начинает выгорать… надеюсь вы меня понимаете?
– Прекрасно понимаю.
– Я считаю, что изобрел уникальный подводный аппарат, который с годами будет только усовершенствоваться. Конечно же моя идея далеко не нова, я слышал, еще Леонардо да Винчи разрабатывал чертежи подводных лодок, которые сам же впоследствии уничтожил. В начале семнадцатого века голландский механик Корнелиус ван Дреббел построил для английского флота деревянную подводную лодку, усиленную железными полосами. Лодкой управляли двенадцать гребцов. Для того времени это было уникальное изобретение. На глубине пяти ярдов лодка проплыла две мили со скоростью четыре узла вдоль по Темзе. Однако Королевский флот тогда не поддержал это изобретение…