Барбара Радзивилл (сборник) - стр. 48
Поселившись в Гераненах, пани Барбара наведывала костел ежедневно. В это утро ее привело сюда негодование.
Когда она вошла, зал был пуст. После заутрени дым из кадильницы витал под потолком, искал щели в стреловидных окнах. Погруженный во мрак алтарь, по обе стороны которого стояли скульптуры Петра и Павла, скудно освещали свечи. Барбара стремительно прошла по каменному, в черно-белую клетку, полу и, потревожив огоньки, опустилась на колени. С верхнего яруса алтарной стены на нее взирал святой Николай. В полумраке взгляд его казался сердитым и внушал страх.
– Отец Святой, ты покровительствуешь девственницам и молодым женам, помоги мне. Заставь этого бессовестного образумиться. Подскажи ему, что он заблуждается, направь его на путь истинный – пусть он забудет меня. Отец Святой, помоги, заступись, ибо может случиться беда. Бес, сидящий в нем, угрожает мне и моему мужу. Только ты да еще святая владычица можете помочь мне. Заступись, а уж я не останусь в долгу. Молитвами и жертвами ради церкви буду до гроба платить за твою доброту. Помоги, заступись!
Наивная, пани была убеждена, что если обращаться к святым искренно, с душой, то они услышат и обязательно помогут. Она надеялась увидеть знак того, что угодник действительно услышал ее. Но тщетно. Минута проходила за минутой, а знака не было. И тогда она решила, что святой отказал ей. Мысль об этом болью отозвалась в сердце, и Барбаре захотелось заплакать. Но тут неожиданно скрипнула дверь ризницы, пространство перед алтарем наполнилось светом – и в зал вошел ксендз Стефан. Увидев молившуюся, он сначала поклонился ей, а потом сделал движение, желая удалиться, но почему-то задержался. Видимо, он угадал, что с пани Барбарой происходит что-то неладное, что она нуждается в помощи. С минуту ксендз стоял в дверях, затем проследовал к алтарю и зажег там еще несколько свечей. Алтарный мрак рассеялся, веселее посмотрел сверху святой Николай.
Священнослужитель продолжал отмалчиваться, будто чувствовал, что гостья нуждается в исповеди. Забыв о том, чего может стоить ей искренность, повинуясь только желанию освободиться от мучавшей боли, пани Барбара решилась-таки открыть свою тайну. За те несколько недель, что прожила в Гераненах, она сумела сдружиться с ксендзом Стефаном. Уже не раз делилась она с ним как горестями, так и радостями. Священнику было известно, что она скучает и что к мужу своему относится как и должно – с уважением и боязнью, и все это он знал даже не из исповедей, а из дружеских разговоров с ней, и был убежден, что мучения ее временного характера.
– Ойче любезный, пан Стефан, выслушайте. Не могу, просто не в силах держать в себе то, о чем только что заставляли меня молчать!
– Что с вами, ваша милость? Чем вы так взволнованы? Говорите, я весь внимание.
– Не знаю… Не уверена, должна ли признаться.
– На то и духовники, чтобы прихожане имели возможность облегчить свою душу. Если вы расскажете мне все без утайки, вам станет гораздо легче. Вот увидите!
– Надеюсь, ойче. Но, видит Бог, мне нелегко сознаться. Старый ксендз продолжал утешать ее и скоро добился своего – пани Барбара решилась рассказать про свою недавнюю встречу в саду. Выслушав, ксендз Стефан вознегодовал.
– Что позволяет себе этот нечестивец! – воскликнул он. – И сомневаться не в чем: сейчас же пойдем к вашему мужу и расскажем все как было!