Банано-обтекаемость: Опыт сущей литературной критики - стр. 5
Ну, и как же?
Начато с конца, пофартило, де, прорваться через «ошалелую Украину» в Чехию, где таможенники шмонают по его рюкзачку за сигаретами, а в Цыганских трущобах приграничного городка он вынужден улепётывать от беременной девочки в нимфеточном возрасте.
Смылся, несмотря на свою облезлость, благодаря закалке в байдарочных походах через Кольский полуостров.
А Израильский рюкзачок (добавлено вскользь, но кстати) ух, до чего практичная вещь!
Исподволь начинаешь нутром чувствовать насколько у человека насыщенная опытом жизнь за плечами.
Короче, вторая глава заплетает крутой Гордиев узел из нацменьшинств и большинств.
Помелькивают предвкушения, что «то ли ещё будет, ой-ой-ой!», как пела Примадонна до отъезда на историческую, для многих, родину.
Концовка главы, по закону жанра снабжена «подвеской», что на голливудовском диалекте означает крючок, чьё назначение не допустить срыва внимания потребителя, попкорм как и жевал, так пусть и жуёт, но на большее не отвлекался бы.
Крючком в данном случае стал скрип тормозов дальнобойной фуры, которую герой не слышал и не видел. А кому его жалко или питает профессиональный интерес к травмам, постигшим его скелетную структуру – изволь переключаться на следующую серию.
Ну, в дальнейшую главу перелистнуться, то есть.
Данная же озаглавлена по-Чешски: “Pozor, pes”. А это уже не крючок, а целый капкан установлен, пока что непонятно на кого и зачем.
Предложенный автором перевод «псы позорные» – привычное словосочетание для тех, кто срок мотал, и для любителей суровых сериалов, фактически означает «внимание, (во дворе злая) собака».
Тая в груди недоумение вместо щекотки, шагаю дальше.
Нет, фура его не задавила, а наоборот спасла, увозя от брюхатой Лолиты и прочих малолеток Цыганского предместья под навалом проблем уличной саночистки.
Потому что за рулём сидел добрый человек, такого же душевного склада, как добрый Американец-дальнобойщик из фильма «Брат-2» режиссёра Балабанова.
На радостях по поводу счастливого избавления, лавроносец Варламов одарил читателя 3-й главы дорожным очерком в стиле Клуба Кинопутешественников на ЦТ, когда его вёл Ю. Сенкевич, вырезавший сам себе аппендицит на борту корабля китобойной флотилии, с которой выходил на промысел в должности судового врача. Другого медика под рукой не оказалось, а он боялся, что аппендикс загноится, поставил зеркало перед животом и – удалил. А когда ввели мораторий на истребление китов, он стал сотрудничать с ЦТ, а морских млекопитающих великанов начали истреблять промышленными отходами, сливаемыми в мировой океан, не говоря уж про плавучий мусор из полиэтилена
В основной массе голливудских боевиков это, конечно, проходной момент, когда герой собственноручно, либо при помощи подвернувшегося ему бомжа или красотки выдирает из недр своей анатомии пулю. Как правило – плоскогубцами.
Но здесь и тут и речи быть не может идти о сопоставимости антисептиков судовой аптечки с имеющимися в логове маргиналов. Если хлюпнут поверх раны грамм 50 самогона, – и на том спасибо. Хочешь больше? Записывайся в китобои…
Это всё к чему ведётся? Да потому что Гоголя я вспомнил, заглавную фразу в его творчестве – “Скучно жить на свете, господа!” Так что предыдущее рассуждение является попыткой разогнать тоску от нахлынувшей скуки.