Банано-обтекаемость: Опыт сущей литературной критики - стр. 17

Куя покуда горячо, они там зафрахтовали самый большой в мире самолёт для трансатлантического рейса до Латинской Америки, набили вертолётами по завязку. И только уже на взлётной полосе хапанули их. Какой-то шестёрка-генерал из госбезопасности настучал браткам про деловую трансакцию.

Отвезли заокеанских спекулянтов на сходняк воров в законе союзного значения.

Но там один из эмиссаров прогнал им дуру, что он сам Эскобан, в натуральную величину. Ему, конечно, враз – респект и заказ на мешок «снежка». А он упёрся – я, де, меньше как про полтонны переговоры не веду.

Короче, воры дают Руслану Антеевичу «зелёный». Эмиссары задержались пофоткаться на морской базе в Кольском заливе, совместно с капитаном атомной подлодки на её же фоне. С ведома командования флота, конечно, чтобы в Колумбии поверили в такую шальную пруху. Однако сделка ухнула. Один из пресловутой троицы, перевозя задаток, 10 лямов зеленью, рванул в бега. До сих пор не отловили кубинского сучару с его реактивным самолётом и парой сменных яхт.

Но миллион мотоциклов марки ИЖ ушёл таки в Южную Америку по закупочной цене пластмассовых самокатов. Вслед за вертолётами.

И вместо такого и всякого подобного ты сообщаешь мне фамилию директора театра, куда якобы не ты водил эстетствующую профуру?!

Ахх! …У! …Еть!

Ну, ты осторожняк, дружище.

Впрочем, возможно сам я виноват чрезмерностью своих ожиданий. Ведь, как сказал Маршак в своём гениальном переводе "Нянькиных стишков": оказавшись при королевском дворе, кошка, сертифицированная Союзом Писателей, не разглядит ничего, кроме мышонка на ковре…

Внучка у меня есть племянчатая… Хотя, возможно, наоборот – внучатая племянница. В терминологиях у меня до сих пор сбои случаются.

Ненасытная чтица по имени Ева. Перечитала всё, что подвернётся в ближнем и дальнем зарубежье. Мама её уже рукой махнула на обязанность присмотра за кругом чтения ребёнка, как того требует родительский контроль.

Однажды Ева ко мне тоже подкатила: “Дядь Серёж, дай что-нибудь почитать”. А из чего дам-то? У меня с этим не густо: словарь Chamber’s за истёкшее столетие да пара приблудных сборников с автографами от поэтов местного разлива. Но попробуй отказать девушке на полголовы выше тебя ростом и красоты такой, что… впрочем, это уже родимое пятно непотизма во мне проснулось говорить.

Короче, дал я ей маленькую книжечку. “По ту сторону добра и зла” Ницше, через неделю принесла обратно, – понимать, говорит, не получается.

А что понимать-то?! Тот же поэт, только прозою шпарит. Ну, тогда я ей Роджера Желязны сбагрил, основоположника современного фэнтези. Я его в пустой маршрутке где-то подобравши был. Чуток полистал и понял, за что Роджера в подкидыши определили.

Просто меня воспитывали смотреть на книги, как на святыню, а то б я его…

Ну, прикинь, он там полкнижки на гору прёт пешком и, с интервалом в полторы страницы отбивает конную или пехотную атаку, затем подкрепляется, то есть плотно жрёт, как правило, с вином и сигаретой, и топает дальше. Потому что какая-то зверушка в зелёной шерсти ему подсказала, что он король Амбара.

Евусик, говорю, вот тебе вершина фэнтезийной продукции всех времён и народов, однако с условием – чтоб я её больше не видел…

К чему это я?..

Ах, да! Ева теперь акустической гитарой занимается, на Ютюбе испанскую музыку в своём исполнении выкладывает, а на книги даже и смотреть не хочет. Мне её мама говорила.