Багровый закат - стр. 33
Однако именно к нему устремились взгляды прибывших легионеров.
— Римские воины приветствуют мастера Эльазара! — с веселой улыбкой сказал Публий, и легионеры, тоже улыбаясь, загремели мечами по продолговатым медным щитам.
Бен-Цур широким жестом пригласил гостей в дом. Однако трое из пятерых, привязав лошадей, присели под тенистыми ветвями смоковницы.
В дом зашли лишь Бен-Цур, Элька, Публий и Корнелий. Они удобно расположились на разостланных циновках, с плотными подушками, расшитыми яркими пурпурными нитями.
Шифра и помогавшая ей Бат-Шева, расставили амфоры с водой и виноградным вином, тарелки с вялеными финиками и плодами смоковницы. Подали козий сыр, подсоленные оливки. Сами женщины примостились чуть в стороне.
— Корнелий, твоя трибуна, говори! — сухо сказал Публий, и Корнелий, обращаясь к Эльке, с непонятным облегчением произнес:
— Пятый легион перед тобой в долгу, мастер Эльазар. Какая сумма тебе причитается за выполнение заказов легиона?
Элька, не выражая никакого удивления, поднялся, подошел к нише, оборудованной полками, снял несколько глиняных табличек, протянул Корнелию:
— Здесь записана согласованная сумма за выполненную работу. Дни и количество изделий, которые были переданы представителям легиона. Корнелий начал было рассматривать глиняные таблички, однако вмешался Публий
— Мастер Эльазар! — сказал он уважительно. — У нас нет времени вести подсчеты и проверки. В легионе тебя хорошо знают, как честного иудея. Какова итоговая сумма нашего долга?
Элька взял одну из табличек, посмотрел, назвал сумму в сиклях, затем в римских динариях.
Корнелий взглянул на архитектора. Сумма оказалась довольно значительной.
Публий коротко приказал:
— Уплатить! Недостающие деньги добавит мой секретарь.
Вскоре Корнелий передал Эльке увесистую кожаную сумку и сказал:
— Расписку на полученную сумму, если можешь, напиши на папирусе, а не на глине. Так удобнее хранить, — и с обезоруживающей непосредственностью объяснил, — легче таскать легионные сундуки.
— Теперь, мастер Эльазар, чтобы закончить эту часть нашей встречи, — сказал Публий, чуть помрачнев, — легион приносит свои извинения за случившуюся задержку оплаты. Виновный понес заслуженное наказание… Однако же, к делу!
Элька внимательно выслушал предложение гостей. На его лице, опалённом печным жаром, отражалась напряженная работа мысли. Затем, собрав в кулак короткую густую бороду — жест, ставший с недавних пор привычным, — переспросил:
— Не ошибся ли я, услышав от уважаемого архитектора Публия заказ на миллион единиц: кирпичей, плиток и различной посуды?
— Нет, — подтвердил архитектор, — миллион кирпичей — это именно то, что нам понадобится. — Он сделал паузу и жестко добавил: — Причем в кратчайший срок!
Однако, заметив растерянность на лице Эльки, более мягко продолжил:
— Наш опыт показывает, что это вполне осуществимо, если в дополнение к имеющимся обжиговым печам, построить новые.
Публий кивнул Корнелию, и тот, вытащив из жесткого кожаного футляра, несколько листов папируса, развернул их перед сидящими мужчинами.
Сдержанная улыбка озарило лицо Бен-Цура. Он не видел подобных чертежей с того самого времени, когда они с Эльазаром, молодым рекрутом из Иудеи, будущим отцом Эльки, строили гончарные печи в крепости далёкого Дура-Европоса.