Багровые волны Чёрного моря - стр. 27
Продавцами были братья Гуаско. Нелегальная торговля рабами приносила им баснословную прибыль. Именно в этом крылась первопричина наглых захватов деревень Тасили и Скути. Оба этих селения были связаны горными дорогами с Карасубазаром, главным невольничьим рынком степного Крыма. Нелегальная торговля рабами позволяла Гуаско иметь тугие кошели, часть которых они раздавали направо и налево в качестве взяток.
Чаще всего прямым поставщиком невольников был бек Эминек. В поисках живого товара его нукеры словно волчья стая непрерывно рыскали в степях между Доном и Днепром.
Наконец из деревянного ангара вывели последнюю партию полонянок. Самую дорогую. Совсем юные девочки-славянки пользовались повышенным спросом.
Андреотто при их появлении цокнул от восхищения:
– Смотри, братишка, сколько блондинок. И зачем тебе сдалась эта капризная армянка?
Теодоро неохотно парировал:
– Ты путаешь законный брак на благородной даме с плотскими утехами с никому неизвестными девками.
– Так уж «на благородной», – усмехнулся старший брат.
У жениха заиграли желваки на щеках, он вскипел, но удержался от резкого ответа. За него вступился Деметрио:
– Тео прав. Я сам видел фамильное древо Пангиягера. Там присутствуют императоры.
– За хорошие деньги тебе и не такое нарисуют. Отец, когда прибыл в Газарию, был просто Гуаско. А теперь мы с тобой стали продолжателями древнейшего и знатнейшего рода ди Гуаско. И никто нам не может вменить в вину, что мы так быстро стали маркизами.
Младший, резко выдохнув, с усилием выпустил «пар»:
– Не хочу даже обсуждать это. Решение принято. Мне нужен наследник. Красивый, благородный наследник.
Андреа примирительно пробормотал:
– Как хочешь, я же не против…
В это время один из купцов поинтересовался стоимостью последних девиц. Старший брат назвал цену:
– Отдам по семьсот аспров.
Турок, естественно, начал торговаться:
– Ай, почему так дорого? За такую цену я в Каффе двух куплю.
– В Каффе нет такого товара. Всё лучшее идёт прямиком сюда. И не купить там девственниц меньше, чем за тысячу. А таких красоток тем более. Этих можно продать в гарем султана за десять тысяч.
– Нет, это очень дорого. Готов платить по пятьсот, – упрямился торгаш.
Андреотто всплеснул руками и двинулся вдоль строя девственниц.
– Берлад, прикажи им раздеться, – указал он дородному казаку.
Тот что-то сказал на языке склавинов, но ни одна девушка не пошевелилась. Тогда Берлад силой сорвал одежду с ближайшей полонянки. От платья остались одни лоскуты. Прочие девушки, поняв, что в ближайшей перспективе могут остаться и вовсе в одном дранье, засуетились.
Андреотто аккуратно приподнял пальчиком подбородок одной из невольниц:
– Смотри, какие красавицы! Где ты ещё таких найдёшь? А грудь? Разве это не грудь девственницы? – при этом он пошлёпал ладошкой по упругим грудям её соседки.
Несговорчивый турок деловито прощупал каждую и сделал заключение:
– Худые они… и груди маленькие.
Андреотто деланно засмеялся:
– Тебе толстушек подавай? Как-будто ты не видишь, что они совсем юные. У них только-только пах начал зарастать. А грудь вырастит. Куда она денется?
– Они точно девственницы? – турок с сомнением взглянул на братьев.
– Да точно, точно. Не станем же мы из похоти портить товар. Ты не первый, и не последний. Пока ещё никто не обвинил нас в подлоге.