Баба Аня рулит в замке - стр. 2
– Я сейчас дам вам лекарство. – От голоса горничной замираю как от удара плёткой.
Медленно отрываю от подушки голову и смотрю на предателя.
– Алиса, выйди. Мне нужно поговорить с мужем.
Глава 2
Женя
Алиса закрывает за собой дверь, и Генрих, сев на мою постель снова касается меня. Он только что трогал эту девку! Меня током прошибает от чувства брезгливости.
– Убери руки! – трясусь как припадочная.
– Что с тобой, милая?
Милая… Уже не родная и не любимая. Предатель! Хочется крикнуть это ему в лицо. Собираюсь с духом и говорю совсем другое.
– Я хочу, чтобы ты уволил Алису.
– Нет, – припечатывает Генрих.
– Меня не устраивает наша горничная, – цежу сквозь зубы.
– Меня устраивает, – в голосе Генриха звучит насмешка.
Если бы у меня были силы, я бы влепила ему пощёчину. Но я никогда не посмею. Генрих был для меня всем в этой жизни, после того как я ушла из большого спорта. Генрих тогда так поддержал меня в моём горе. Он мой единственный мужчина, наверное, потому я принимала его любым. Властный по жизни, сумасшедший в постели, непрошибаемый на работе… Я верила ему безоглядно, и вдруг всё рухнуло в одночасье.
Муж не просто мне изменил. Он больше не любит меня. Просто ждёт моей смерти. Даже не спрашивает, почему я прошу уволить эту девку. Изменяет мне с ней, мысленно продумывая мои пышные похороны. Надеется, что я даже не дотяну до рождения их ребёнка. Если я сейчас потребую развода, доживу ли я до утра? Включается инстинкт самосохранения.
– Тогда отправь меня в больницу.
– Нет, Женя. Ты умираешь. Пусть это случится дома, – понурив голову, муж отворачивается.
Меня словно в прорубь кинули. Тысячи мелких игл впиваются под кожу. Раньше Генрих никогда не говорил так. Из его уст, пусть и без особой надежды, слетало: «Ты поправишься. Ты будешь жить». Поначалу он даже обещал меня отправить на лечение в Германию. Но всё это оказались лишь слова. Если его девка на четвёртом месяце, значит, она забеременела, когда я ощущала всего лишь лёгкое недомогание. Он спал с ней и со мной! Как давно он на неё залез? Сразу, как она появилась?
– То есть ты меня уже хоронишь?
– Женя, мне очень больно…
– А мне не больно? От твоих слов! А, Генрих?
Муж вздыхает, словно я каждый день читаю ему нотации, и они ему уже по горло. Никогда и ни в чём не упрекала его. Сглаживала острые углы дома и на работе.
– Ты сильная, Женя. Именно поэтому я решил с тобой сегодня поговорить серьёзно.
– Сильная? Я даже встаю с трудом… – В груди не хватает воздуха.
Генрих снова поворачивается ко мне. Я смотрю в его холёное лицо. Он будто нацепил маску безразличия. Мне хочется сильнее запахнуть халат, закрыться от мужа и не продолжать этот разговор. Не готова я к нему. И никогда не буду готова. За что мне это? Да, он ещё мужчина в полном расцвете сил. Мы не спим вместе последние два месяца. Я старалась не думать о других женщинах, которых он мог… Не мог! Я мечтала о лебединой верности. Верила в сказку. Считала, что сложно разрушить то, что так долго было единым целым. А ведь вот как всё просто на самом деле. Под самым носом Генрих день за днём предавал меня. Ласкал нашу служанку, а после приходил пожелать мне сладких снов.
– Я не про твоё тело, – Муж бросает взгляд на мою исхудавшую грудь, спрятанную под тонким шёлковым пеньюаром. – Ты всегда была женщиной разумной. И я хотел бы попросить тебя… – Теперь Генрих пристально смотрит мне в глаза. – Чтобы ты переписала на меня свою часть акций нашей компании и оформила генеральную доверенность на всё, что записано на тебя. До того, как ты…