Баавгай Чоно. Медведь с волчьим сердцем - стр. 15

Мясо оказалось вкусным и жирным, кусочки, разрезанные ножом, таяли во рту. Архи, хоть была и послабее медовухи, ударила в голову – Мишка не пил ничего крепче воды последние годы, с тех пор как стал рабом.

– Нам придется отправиться в Бухару, – сказал Николо. – Идти на запад и на юг в этих краях опасно – там неспокойно, между улусами Джучи и Хулагу идет война. С пайцзой хана Берке в землях Хулагу мы далеко не дойдем, до первого ножа.

Маттео, не зная языка, в разговор не вступал и лишь иногда что-то вставлял на родном. Нового толмача после того как умер прежний, не нашли. Да и где найдешь в этих краях человека, знающего венетский язык. Возможно, им станет Баавгай – он легко усваивал чужие языки и даже выучил несколько слов, пока вместе с нукерами Берке шли вдоль Итиля.

Мишка рассказал все, что произошло по пути (а не произошло ровным счетом ничего – он шел, спал, ел борц и запивал водой), а братья поведали, как искали способ продолжить путешествие. Наступила ночь. Доели хорхог и печеную рыбу, допили развязывающую языки архи и теперь готовились ко сну.

Когда Баавгай уже почти уснул, вспомнил о своем новом знакомом, старике Азаде, который называл себя тенью шаира. Странный старик – как и венецианские купцы скитался по миру, но была ли у него цель? Сопровождал в скитаниях человека, которого считал великим сказителем, и мечтал вернуться в родной город. А мечтал ли Мишка вернуться в родной Переяславль? Он этого не знал и даже не думал об этом.

Утром братья сообщили, что в городе начинается праздник, и сказали, что там будет на что посмотреть.

Дела свои уже завершили, товары закупили, с караваном договорились и теперь могли свободно прогуливаться по узким улочкам Укека и побывать на площади, где будет проводиться праздник.

На улицах было не протолкнуться, никогда Мишка не видел такого столпотворения. Люди куда-то спешили. Здесь продавали борц и запеченное мясо, там сушеный творог ааруул, от которого, если верить людям, зубы будут крепкими, как у волка, тут разливали по чашам кумыс и сутэй цай. Было шумно, будто город осадило вражеское войско.

На площади собралось неимоверное количество народу, однако самая середина оставалась свободна, несколько нукеров велели людям отойди подальше, образовав круг.

Из толпы вышел старик в синем халате, подпоясанном широким ремнем.

– Кто хочет сразиться с батыром Баасаном? Тот, кто победит, получит вот этот лук!

Он помахал кому-то рукой, и рядом оказался нукер, показывая лук, плечи которого были почти в рост среднего человека. Баавгай наслышан о таких луках. Стрела монгольского лука пробивала латника насквозь.

– А кто выдержит подряд две схватки с батырами, и не проиграет, тот получит еще и колчан со стрелами! – продолжал старик. – А если три, то вот этот мешок серебра! – Вынул из складок халата мешочек и потряс, внутри негромко звякнуло.

Подозвал батыра и тот, отделившись от толпы, вышел на середину образованного круга. Одет лишь в штаны, и был босым. Здоровенный мужик, мышцы так и выпирали и на руках, и на груди, и на плечах. Побороть такого – большая честь. Стоял, мрачно улыбался, осматривая столпившихся людей и махал рукой – мол, подходите, получите.

Наконец на вызов откликнулся такой же высокий и крепкий парень, скинул рубаху и обувь, оставшись в одних штанах, и вошел в круг. Старик в синем халате осмотрел его, похлопал по плечу и шагнул в сторону.