Айви. Возрожденная из пепла - стр. 20

– Да, типа того.

– Ты в порядке, Айви? У тебя что-то случилось?

Она снова качает головой.

– Мне это нужно, Басс. И даже больше, чем ты можешь подумать. Но когда ты уедешь через двенадцать дней, все закончится. Когда я вернусь в Нью-Йорк, я буду другой. Той, кто не способен на это. Той, кто будет просто использовать тебя. Я знаю, что это делает меня плохим человеком. Но так оно, скорее всего, и будет. Это все, что я могу предложить. Думаю, тебе нужно решить: или ты принимаешь все как есть, или уходишь.

Я думаю о том, что она мне предлагает. Она – самая прекрасная женщина из всех, кого я встречал. И она предлагает мне себя, вот так, безо всякого подвоха и без всяких обязательств. Это мечта любого парня. Но почему-то сама мысль о том, чтобы быть с ней и потом потерять, разрывает меня изнутри.

Я разглядываю ее. Вижу не только ее красоту, но и ту боль, что скрыта в ее глазах. И мне в голову приходит один человек – Сойер Миллс. Он был точно таким же, когда только встретился с Аспен. Он не подпускал ее слишком близко к себе. Если он смог справиться с этим, может быть и Айви справится. Но у Аспен было несколько месяцев, чтобы растопить его сердце. У меня есть всего двенадцать дней.

Айви открывает бутылку воды, делает глоток и, закручивая крышку, поднимает на меня взгляд.

– Я слишком многого прошу? Я пойму, если ты скажешь мне «нет». Но сегодня было хорошо. Мне нравится проводить с тобой время. Поэтому я надеюсь, что ответ будет «да».

– При одном условии, – отвечаю я.

– И каком же?

– Ты будешь делать все то же самое, что делаю я. Ты будешь ходить со мной на все экскурсии и ездить во все поездки.

– Ты хочешь, чтобы я сопровождала тебя в медовом месяце, который ты распланировал? – спрашивает она.

Смеюсь.

– Мы только что консумировали наши отношения, так что да.

– А ты умеешь вести переговоры, Себастьян Бриггз.

– Как сказала одна голая девушка, которую я знал, или так, или никак, Айви Грин.

Легкая улыбка озаряет ее лицо.

– Хорошо, пусть будет так.

– Отлично, – говорю я, забирая у нее бутылку. Я допиваю воду и ставлю бутылку на прикроватную тумбочку.

Потом я стягиваю с нее простыню, подтягиваю Айви к себе, и теперь она лежит на спине. Я опускаюсь к ней. Прямо перед тем, как коснуться губами между ее ног, я говорю:

– В этот раз мы сделаем по-моему.

Я просыпаюсь, окруженная Бассом. Его здесь нет, он ушел еще прошлой ночью. Но я все еще чувствую его запах на своей подушке. Я до сих пор ощущаю все, что он делал с моим телом. Это словно было сном. Побегом от реальности. Это было тем, в чем я так нуждалась, даже не подозревая об этом.

Он думал, что я собираюсь сказать ему, что я девственница, что я никогда не занималась сексом. Но на самом деле я собиралась сказать, – и даже почти сказала, – что никогда не чувствовала ничего подобного.

Заниматься сексом с Илаем было неплохо. Порой даже хорошо. Но это было как-то… неловко. Ни один из нас не понимал, что хочет другой. Мы даже не знали, чего хотим сами. И даже когда мы повзрослели, это все равно даже отдаленно не походило на то, что было прошлой ночью. Это всегда было просто… обыденно. Удобно. Даже после того как мы расстались, мы иногда использовали секс, чтобы утешать друг друга.

Я переворачиваюсь в постели и замечаю цветок, который Басс хотел воткнуть мне в волосы прошлой ночью. Это маргаритка, необычный цветок для коренной гавайки, туристам точно такое не дарят, и я задумываюсь: не закончились ли у Лейлани все остальные цветы? Я подношу его к носу, вдыхая его землистый запах. Некоторые люди не любят его запах. А я люблю.