Автобиография - стр. 112

Для все большего числа парламентариев новая политика предстала слишком далеко зашедшим поворотом на сто восемьдесят градусов. Когда Инок Пауэлл спросил в парламенте, не «распрощался ли с разумом» премьер-министр, публично это было встречено холодом, но многие про себя были с ним согласны. Еще более значительным был тот факт, что такие ярые оппоненты нашей политики, как Ник Ридли, Джок Брюс-Гардайн и Джон Биффен, были избраны председателем или вице-председателем важных парламентских комитетов, а Эдвард дю Канн, представитель правых сил партии и заклятый противник Теда, стал председателем «Комитета 1922 года».

Когда период замороженных зарплат – стадия 1 – подошел к концу, мы разработали стадию 2. Она продлила заморожение оплаты труда и цен вплоть до конца апреля 1973 года; в оставшийся период 1973 года рабочие могли ожидать прибавки в один фунт в неделю и четыре процента, с максимальным увеличением зарплаты до 250 фунтов в год – эта формула была создана, чтобы поддержать рабочих с низкой оплатой труда. Для управления этой политикой были организованы Совет по оплате труда и Комиссия по ценам. Наши парламентские критики были более проницательны, чем большинство комментаторов, полагавших, что все это здравый и прагматичный ответ на безответственность профсоюзов. И вначале казалось, что комментаторы правы. Вызов, брошенный рабочими газовой промышленности, потерпел поражение в конце марта. Шахтеры – как мы надеялись и ожидали после огромного увеличения их заработков в прошлом году – отказались от участия в забастовке (вопреки совету исполнительного комитета их профсоюза) в голосовании, проведенном 5 апреля. Резко уменьшилось число рабочих дней, потерянных из-за забастововк. Безработица была на самом низком уровне в период с 1970 года. В общем, правительство несколько расслабилось. Тед был явно счастливее, надев свою новую коллективистскую шляпу, нежели когда прятался за сэлсдонским костюмом.

Наши чувства должны были бы быть другими. Результаты рефляционного бюджета марта 1972 года и ослабленная финансовая политика, которую он олицетворял, теперь становились очевидными. Казначейство по меньшей мере начало волноваться об экономике, которая неудержимо росла, значительно превышая норму в пять процентов. Денежная масса, как показывал М3 (совокупная денежная масса), росла слишком быстро – хотя (более узко) М1, который предпочитало правительство, рос медленнее[31]. Мартовский бюджет 1973 года не сделал ничего, чтобы охладить перегревание экономики, и был сильно перекошен из-за необходимости удерживать рост цен и расходов, так, чтобы поддержать «противоинфляционную политику», как обнадеживающе называлась политика цен и доходов. В мае были приняты скромные сокращения в государственных расходах. Но этого было слишком мало и слишком поздно. Хотя инфляция росла в течение первых шести месяцев 1973 года, минимальная ставка ссудного процента постоянно сокращалась и была введена временная ипотечная субсидия. Премьер-министр также приказал, чтобы были подготовлены меры для возможности взять под государственный контроль ипотечные ставки, на случай если строительным организациям не удастся их удержать по истечении срока субсидий. Эти фантастические предложения лишь отвлекали нас от необходимости решить растущую проблему слабости фунта. Лишь в июле минимальная ставка ссудного процента выросла с 7,5 % сначала до 9 %, а затем до 11,5 %. Мы вообще-то опережали лейбористов по опросам общественного мнения в июне 1973 года, впервые за период с 1970 года. Но в июле на дополнительных выборах либералы отняли у нас Илай и Рипон. Экономически и политически мы уже начали сталкиваться с последствиями урагана.