Авантюристка. Руна бессмертия - стр. 9

– Моё бессмертие осязаемо, гриссёнок. Это сгусток энергии внутри меня, от которого идут нити к колодцам. Думаю, ты видела это, когда я перемещался из тела в тело.

– Да.

– Этот сгусток, центр сцепления, нексус энергии – он и есть руна бессмертия. Сама татуировка – лишь рисунок, выбранный Элеодором когда-то. И я способен поделиться этим сгустком с тобой.

– Сгусток энергии внутри тебя, – повторила я. – И едва ты поделишься этим сгустком со мной, я стану бессмертной? Смогу просто прыгнуть в другое тело, как ты?

– Да, но не в любое. Потом ты сможешь выбирать. Но в первый раз…

– Что?

Отец покачал головой:

– Всё куда грустнее, чем ты думаешь, гриссёнок. Иначе я смог бы даровать вечную жизнь Эорану. Моему лучшему другу, самому близкому… Эори.

Что-то пробежало по его лицу, и он на миг прикрыл ладонью глаза.

– Но сейчас я не готов рассказать тебе больше, – глухо сказал он. – Не могу.

Я пристально посмотрела на него. На величайшего из лордов, который был вынужден обречь своего лучшего друга на смерть. На бессмертного сидда, черпающего энергию из колодцев без меры уже три сотни лет.

– А я могу, – с силой произнесла я. – Твоё бессмертие утягивает энергию из колодцев! Всё началось с Элеодора, но продолжается из-за тебя! Не из-за вас ли наш дар слабеет, а мы больше не можем становиться драконами?

– Не думаю. Мы берём не так уж и много, Фаэль. Хотя это было бы красиво, правда, будь виноваты мы? Само мироздание, восстающее против нарушения порядка вещей… – Отец вздохнул. – Увы, даже если бы это было и так, я не в силах это изменить.

– В силах, – прошептала я. – Ты можешь отказаться от бессмертия.

– Умереть? Просто умереть? – Он усмехнулся. – Хорошо же ты меня знаешь.

– Твоя мечта – или весь мир, – глухо сказала я. – Конечно же, ты выбираешь себя.

– Я мечтал об этом три века, гриссёнок. О свободе… о полёте…

Лицо отца приняло далёкое задумчивое выражение.

– Цепи, – глухо сказал он. – Цепи, приковывающие меня к колодцам. Порой мне кажется, что они держат меня и душат. Я не могу так дальше, гриссёнок. Не могу. Мне снятся крылья, и я знаю, что, едва взлечу, я буду свободен. Я чувствую это. Мне просто нужно… больше силы. Больше энергии.

– И тебе плевать, что тогда будет со всем миром?

– Да, – просто сказал он. – Даже править империей я хочу куда меньше. Впрочем, раз уж теперь я на виду, пусть это будет трон императора. Я так и не удосужился посидеть на нём, в конце концов.

– Не может быть, что ты тот же самый человек, который так любил меня, когда я была маленькой, – тихо сказала я. – Который написал мне любящее и светлое письмо после турнира.

– Ты не веришь мне, потому что я отобрал твою игрушку, – с иронией произнёс отец. – Ты бросилась под пули, защищая Рэя. Потеряла зрение, защищая его. Конечно, ты обвиняешь меня. Но если бы я проделал все эти вещи с юношей, которого ты бы знать не знала, сейчас мы бы вели с тобой совсем другой разговор.

Я промолчала. Отчасти он был прав. Мне не хотелось об этом думать, но… Неужели мне бы и впрямь было всё равно, если бы речь шла не о Рэе?

– Что ты почувствовал, когда выстрелил в Рэя, а попал в меня? – спросила я.

– Ужас, – отрывисто сказал отец. – Боль. Желание вернуться во времени и всё изменить. Придушить мальчишку, который оказался таким трусом, что спрятался за любящей его девушкой.