Атаман. Воевода. Новая Орда. Крестовый поход - стр. 77
– Чур, я к Олене, други! – заволновался Захар. – Вчерась еще уговаривался.
– Так иди ж!
– Эх, хорошие вы парни! Благодарствую, что довели, без вас бы и не добрался, верно… Ну, веселитесь теперь!
– Ничо, и мы тебя как-нибудь угостим. Смотри, не засни, Захарий! – напутствовал Окунев Линь, Вожников же ткнул его в бок:
– Какую выбираешь?
– Алию, желтую. Настену как-то обижать несподручно: вроде по имени – наша.
– Обижать и не будем, – шепнул Егор. – Узкоглазого прищучим… А пока – к девкам, пусть думает, что все, как надо, идет.
– Да помню я, помню.
– Не забудь и у корвищи вызнать насчет серебра.
Обтянутая рыжеватой кожей кибитка, куда с помощью слуги забрался Егор, внутри выглядела куда презентабельнее, нежели снаружи. На полу – мягкая кошма с небольшими войлочными подушками, бархатная, с золотистым узором, перегородка-занавеска, отбрасывающий неяркие зеленоватые отблески светильник в виде золотой – или, скорее, все же медной, просто тщательно начищенной до золотого блеска – чаши. Распространяя блаженное тепло, мягко мерцала углями жаровня.
– Ну и где ж ты ты, огненноволосая Лария?
Устало опустившись на подушки, Егор прикрыл глаза, почувствовав какое-то движение. Стройная женская фигура в длинном полупрозрачном покрывале скользнула к гостю:
– Позволь, я разую тебя.
– Разуй…
Вожников открыл глаза…
Оба ахнули разом:
– Ты?!
– Серафима!
Глава 9
Горазд Кольша спать
– У меня же нет крыльев! Как я могу улететь, да еще через трубу? Врут все, я просто сбежала и укрылась пока вот здесь, ибо сейчас, сам знаешь, путей-дорожек нету. А как появятся – родные леса скроют меня ото всех.
Серафима улыбнулась, и в улыбке ее вспыхнуло на миг что-то дьявольское, колдовское… так она ведь и была колдунья, юная волшбица непроходимых лесов.
– Раньше у тебя были темные волосы, – Егор погладил девушку по плечу. – А теперь – ты рыжая.
– Ах, это… Это хна. Никто не будет искать рыжую.
С лукавым прищуром волшбица тряхнула головой, и рыжие волосы ее разметались, разлились по плечам неудержимым, сверкающим красным золотом водопадом. Так же бурно, как текут весенние, только что вскрывшиеся ото льда реки.
Приподнявшись, молодой человек поцеловал девушку в губы и тихо шепнул:
– Я рад, что ты…
– Я рада тоже. Нет, в самом деле – рада. Думала – тогда тебя…
– Да ладно, выжил, – тихо засмеялся Егор. – Забудь. Скажи лучше – ты как? Здесь случайно или… знала кого?
– Что тебе до того? – движением плеча колдунья сбросила с себя покрывало, оставшись в одних легких татарских штанах – шальварах.
– Ты – фея! – поцеловав девчонку в пупок, прошептал Вожников. – Фея моих далеких снов. Иди же сюда, иди…
– Я здесь, эй! Никуда идти не надо.
Егор и в самом деле был рад встретить волшбицу – обычную, на его взгляд, девчонку, только очень несчастную и, несомненно, ведающую что-то такое, что остальным, обычным людям, не надо и пытаться узнать.
Упругая грудь, небольшая… Вожников несильно сжал ее, погладил, потом – сразу – поцеловал, потеребил языком соски, ощущая во рту пряный вкус готового к любви женского тела. Прям людоед какой-то!
– Ты что улыбаешься?
– Так бы тебя и съел! Амм…
Они предались любви нежно и страстно; зеленоватый, какой-то неземной, отблеск светильника делал эту ночь поистине колдовской. Распространяя тепло, в жаровне загадочно мерцали угли, пахло чем-то таким… сладковатым, смутно знакомым, чего Егор давно уже не ощущал.