Аспид. Королевство порока - стр. 19
Зингда явно не поняла эвфемизм с крышей, пришлось сказать прямо:
- Чокнулась, сбрендила, сошла сума… Поэтому её кровожадность и тяга к жестоким играм перешли все границы. Или, может, она просто опьянела от безнаказанности, а такой больной на голову была всегда.
Зингда слушала внимательно, не перебивая, с нечитаемым выражением лица.
- Тебе известно, отчего её прозвали Всезнающая Ночь? - спросила она, когда я взяла паузу.
- Известно. Есть у королевы способность, особенно на подвластных ей землях, при помощи теней проникать сознанием в любые, даже самые тайные уголки, видеть и слышать всё, что происходит или произносится ночью или во тьме.
- Верно. Для человечки ты очень хорошо осведомлена.
- У меня были хорошие учителя. - Я с теплотой вспомнила своих верных кобольдов.
Как сейчас мне их не хватало! И не только их. На мгновение грудь сдавило такой острой тоской, что перед глазами всё поплыло. Меня мучили жгучее чувство вины и бесконечные вопросы. Пришел ли в себя Эфаир? Не сравнял ли с землей всё вокруг Замфир, когда понял что я вероломно сбежала? Простит ли когда-нибудь мой безрассудный выбор Лаэрн? И наконец, не донимают ли вновь «мухи» мою милую Ирмину?
- Это всё? - видимо, устав ждать, пока я отвисну, уточнила Зингда.
- Кроме того, что Умбрия любит мучить и истязать, причем самыми зверскими способами, мне добавить нечего.
- Что ж, так и есть, - подтвердила всё перечисленное фейка. - Поэтому, думаю, для тебя будет облегчением узнать, что сейчас видеть и слышать нас королева не может. Путем многочисленных проб мне удалось создать курильную смесь, благодаря которой теням Умбрии до нас не добраться. Впрочем, её действие имеет свои ограничения.
- Полезная штука. - Я с интересом посмотрела в сторону курильнцы, над которой вовсю вился дымок цвета топленого молока.
- Как и масло урулеи, от которого тебе стало так плохо в парных, - вдруг огорошила меня Хозяйка клетей. - Выжимку из этого растения тоже впервые удалось изготовить именно мне.
В ответ я предпочла промолчать. Те жестокие галлюцинации и последующий за ними отходняк мне не забыть никогда. Однако Зингда, очевидно, была «химиком» от Бога и очень гордилась своими достижениями.
- Я неслучайно упомянула урулею. Прежде, чем я доверю тебе свою тайну и помогу проникнуть во дворец, мне необходимо было убедиться, что ты способна послужить главной цели. Я испытывала тебя, как многих гораздо раньше, но справилась только ты. Слишком юная, слишком уязвимая, смертная.
- Цели? - ухватилась я за главную мысль, хотя больше всего хотелось банально возмутиться.
Но призывать к гуманности создание, столетиями промышляющее работорговлей, -задача, лишенная всякого смысла. Зингду совершенно не смущало, что её методы наносили смертельные душевные раны, да и в целом могли стоить мне жизни.
- Месть Умбрии. - Вдруг благообразное, безмятежное и по-своему красивое лицо Хозяйки клетей исказилось такой лютой ненавистью, что я испуганно отпрянула.
- Я помогу тебе, если ты отомстишь ей за мою девочку… - пропитанным злобой, низким свистящим шёпотом прошипела она, а затем одним резким движением сорвала с себя балахон и я в ужасе уставилась на её спину.
Зингда не была от рождения горбуньей. Величественная и по-своему прекрасная, она была рождена, чтобы внушать трепет. Невероятная сила жесткого, не лишенного своеобразного благородства характера, угадывалась в каждом её жесте или взгляде. Она казалась скалой, древней и непоколебимой.