Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник) - стр. 95
– Мы пойдем к королю, – сказал Томас.
На следующее утро он отправился на север, и Жанетта, несколько мгновений поколебавшись, пошла за ним. Она попыталась отчистить платье, но оно было таким грязным, что ей лишь удалось стряхнуть с бархата сучки и сухие листья. И еще она заплела волосы и заколола их щепками.
– А что за человек король? – спросила она Томаса.
– Говорят, хороший малый.
– Кто говорит?
– Все. Он честный человек.
– И все-таки он англичанин, – тихо сказала Жанетта.
Томас сделал вид, что не слышал.
– Он добрый?
– Никто не говорил о его жестокости, – сказал Томас и поднял руку, призывая Жанетту к тишине.
Он увидел всадника в кольчуге.
Томасу всегда казалось странным, что монахи и писцы, описывая в книгах войну, изображают ее как праздник. Их беличьи кисти рисовали воинов в ярких плащах и коней в блестящих узорчатых попонах. Но по большей части война была серой, пока стрела, попав в цель, не добавит красного. Серым был цвет кольчуги, и Томас увидел среди зеленой листвы что-то серое. Он не знал, француз это или англичанин, но боялся и тех и других. Французы были его врагами, но врагами были и англичане, пока не убедятся, что он тоже англичанин и что он не сбежал из их войска.
Из-за деревьев выехали другие всадники, с луками. Значит, это были англичане. Но Томас все колебался, не зная, как убедить своих, что он не дезертир. Позади всадников за деревьями, по-видимому, находился подожженный дом, поскольку над летней листвой начал подниматься и сгущаться дым. Всадники смотрели в сторону Томаса и Жанетты, но их скрывали заросли можжевельника, и через некоторое время, убедившись, что никакой враг им не угрожает, англичане повернулись и поскакали на восток.
Томас подождал, пока они не скрылись из виду, после чего провел Жанетту через открытый участок в чащу, а оттуда к горящему дому. На ярком солнце пламя казалось бледным. В пределах видимости никого не было, только возле утиного садка среди перьев лежала собака. Она скулила. У нее было проткнуто брюхо. Томас наклонился над животным, погладил по голове и почесал за ушами, а умирающий пес лизнул ему руку и попытался завилять хвостом. Томас вонзил нож прямо ему в сердце, так что пес умер мгновенно.
– Он бы не выжил, – обратился Томас к Жанетте.
Она ничего не сказала, а только смотрела на горящую солому и стропила. Томас вытащил нож и потрепал мертвого пса по голове.
– Отправляйся к святому Гинфорту, – сказал он, вытирая клинок, и признался Жанетте: – В детстве я всегда хотел иметь собаку, но мой отец их терпеть не мог.
– Почему?
– Он был странный.
Томас вложил клинок в ножны и встал. Дорога со следами копыт вела от фермы к ферме на север, и они пошли вдоль нее, осторожно пробираясь между васильков, поповника и кизила. Это была страна маленьких полей, высоких берегов, небольших рощиц и неровных холмов. Страна засад. Но они не видели никого, пока с вершины пологого холма не заметили приземистую каменную деревенскую церковь, а за ней – солдат. Сотни солдат встали лагерем в поле за домами, а другие расположились в самой деревне. Близ церкви виднелись большие шатры. У входа благородные рыцари поставили свои знамена.
Томас все колебался, не желая заканчивать эти счастливые дни с Жанеттой, но понимал, что выбора нет, и потому с луком на плече повел ее в деревню. Солдаты увидели их, и навстречу вышла дюжина лучников во главе со здоровенным командиром в кольчуге.