Арлекин - стр. 31

– Если у этой женщины есть то, чего этот человек очень хочет.

– В смысле?

– В том смысле, что я видел, как он на тебя смотрел. Я нюхом учуял, как вы двое друг на друга действуете. Единственная причина, по которой у вас секса не было – это что у тебя голова заправляет всем остальным.

– А знаешь, Лизандро, что-то ты мне больше нравился, когда говорил меньше.

– Я видел его дело. За ним ничего нет такого, что и за мной бы не числилось.

Я как-то очень медленно моргнула – потому что я о нем такого не знала.

– То есть ты очень опасен, – сказала я тихим ровным голосом.

– Ты больше народу убила, чем я.

– Этот разговор окончен, Лизандро.

– Если не Хэвен, может, пусть Рафаэль поищет получше кандидатов из львов? Джозеф так боится, что придет большой страшный лев и слопает его прайд, что он никогда не приведет в этот город никого для тебя подходящего.

Я хотела сказать «нет», но Натэниел сжал мне руку.

– Рафаэль – отличный лидер.

– Проводить беседу с кандидатами-львами он не может. Новых крыс принимать – вполне, но не львов.

– Лизандро в одном прав, Анита: Джозеф боится. Все, кого он тебе бросал в последние недели, сосунки – не просто слабые, но и совершенно невинные. В твоей жизни для невинных места нет.

Я уставилась в эти лавандовые глаза, и мне не понравилось то, что я в них увидела. Он моложе меня на семь лет, но видел крови и костей не меньше меня, и даже больше. Я расследовала насильственные преступления, но редко когда бывала их жертвой. Он же оказался на улице с десяти лет. В том смысле, в котором считал Лизандро, Натэниел был слаб, но во многих смыслах, большинству непонятных, он был сильнее меня. Он пережил такое, что раздавило бы почти любого.

Сейчас он позволил мне увидеть у себя на лице то, что обычно скрывал: что я невинная. Не важно, сколько за мной числится трупов при выполнении долга, все равно я на самом деле не знаю того, что знает он.

– Ты тоже считаешь, что я не должна была отсылать Хэвена в Чикаго?

– Нет, я его испугался. Но тебе нужен лев-оборотень, и такой, который в жизни разбирается.

– Это как?

– Два льва, которых тебе посылал Джозеф, были девственниками, – пояснил Натэниел. – А ты суккуб, Анита. И таким вещам девственников не подвергают.

– Чтобы оценить по-настоящему хороший секс, надо испытать плохой, – заметил Лизандро.

– Это тоже, – кивнул Натэниел, – но я о другом: мы еще не видели такого льва, которого не сочли бы все слабаком. – Он посмотрел на нашего высокого телохранителя у двери. – Бывали среди них крутые парни – для нормального мира. Но мы-то живем в мире, где стрельба, где секс, где может в любой момент случиться насилие всяких видов – и случается. И лев нам нужен такой, чтобы у нас не было ощущения, будто мы развращаем малолетних.

Мы оба обернулись к Натэниелу.

– В чем дело? – спросил он.

– Вот это такое чувство у тебя было про них про всех? Даже про Джастина? – спросила я.

– Да, – ответил он. – Джастин себе представляет насилие только в каких-то рамках и с участием рефери. И тот факт, что он у Джозефа силовик, пугает.

– Джозеф дерется лучше, – сказал Лизандро.

– Оба они не тянут против Ричарда или Рафаэля.

– Или вашего Мики? – спросил Лизандро.

– Мика, я думаю, на все пойдет, охраняя свою стаю.

– Это я о нем и слыхал, – кивнул Лизандро.

Поскольку речь шла о еще одном из моих возлюбленных, живущих в моем доме, я не очень понимала, что я при этом чувствую. Мы с Микой – оба очень практичны, а иногда «практичность» и «беспощадность» бывают синонимами.