Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти - стр. 84

– Слушай, а про такую штуку, как дипломатия, ты когда-нибудь слышал, а?

Минут двадцать мы так и шли по сырым туннелям, придерживаясь светящегося следа. Все чаще встречались нам следы недавнего строительства – если только неровные слои камня, вдавленные в стену, как в мягкое мороженое, можно назвать «строительством». Несколько туннелей вообще казались проложенными совсем недавно. Кто бы здесь ни жил, он явно не ограничивал себя в пространстве.

– Далеко еще? – поинтересовался я.

Грималкин отозвался новым мяукающим звуком, раздавшимся совсем близко – и с направления, отличавшегося от того, куда вели следы.

– Очень близко, благородный эмиссар. Теперь уже близко.

Невидимый проводник-фэйри не солгал. Еще один светящийся след оказался последним. Вместо следующего нас ждала дверь – высокая, футов в восемь или девять, из незнакомого мне черного дерева, украшенная замысловатой резьбой. Орнамент показался мне поначалу исключительно растительным: листья, вьющиеся побеги, цветы и плоды. Однако, подойдя к двери поближе, я разглядел в свете своего амулета и другие детали. Среди извивов лиан лежали люди. Одни жадно сжимали друг друга в сладострастном порыве, от других остались только скелеты, сквозь кости которых пробивались побеги роз, третьи смотрели незрячими глазами, лежа в маковом поле… Там и здесь на рельефе угадывалось присутствие сидхе: закутанная в вуаль фигура или просто пара глаз. И естественно, фэйри разрядом пониже: мелочь вроде Тук-Тука, одетые в наряд из листьев дриады, играющие на флейтах сатиры и множество других скрытых от взгляда смертного существ, сошедшихся в танце.

– Славные картинки, – заметил Билли. – Что, пришли?

Я огляделся по сторонам в поисках нашего провожатого, но не увидел ни следов, ни горящих кошачьих глаз.

– Похоже на то.

– Что-то они не отличаются особым изяществом, а?

– Ну, Лето в этом отношении лучше, чем Зима. Впрочем, все они при необходимости могут быть на уровне.

– Ну и ладно. А знаешь, Гарри, что мне не нравится?

– Что?

– Грималкин ведь не сказал, что выведет нас обратно.

Я покосился на Билли. Из темноты послышалось негромкое шипящее хихиканье. Я сделал глубокий вдох. Спокойно, Гарри. Не показывай детям, что нервничаешь. Повернувшись к двери, я трижды ударил по ней кулаком.

Удары разнеслись по пещере гулким эхом. После этого в подземелье на мгновение воцарилась тишина, а затем створки медленно растворились, выпустив на нас вал света, красок и звуков.

Трудно сказать, чего я ожидал от Зимнего двора, но никак не биг-бенда. Самый настоящий духовой оркестр наяривал где-то за дверями, а барабаны громыхали и ухали с качеством звука, какого не достичь каким-нибудь драмсинтезатором, только настоящей кожей. Свет за дверью оказался приглушенный, окрашенный в разные цвета, словно помещение освещалось елочными гирляндами, и я разглядел за дверью кружащиеся в танце силуэты.

– Осторожно, – пробормотал я. – Не давай музыке захватить себя.

Сделав еще вдох, я шагнул через порог.

Помещение, в котором мы оказались, больше всего напоминало отель времен славных двадцатых годов. Черт возьми, да это, возможно, так и было, если отель просел в землю, чуть покосившись при этом набок, а затем его украсили в стиле, не имеющем ничего общего с человеческой культурой. Впрочем, чем бы раньше ни служило это место, оно явно предназначалось для танцев. Пол был вымощен розовым мрамором, понижавшимся в нескольких местах невысокими ступенями. И на этой мраморной поверхности танцевали Зимние сидхе.