Античные цари - стр. 2
Да, таковым оказывался он и на самом деле, довольно бедным водою и гористым. В северо-восточной части Аттики возносились горы Пентеликон, высотою до 1109 метров, недра которых распирали залежи добротного мрамора, а на юго-востоке – горы Гиметт (высшая точка которых тоже превышала одну тысячу метров).
В древние времена эти горы были известны, в первую очередь, своим медом, получаемым от диких или уже прирученных пчел, а затем – и не менее дивным мрамором чудного белого цвета, с каким-то нежно голубоватым отливом…
А еще, на юго-востоке Аттики стояли невысокие горы Лаврион, хранившие в себе запасы очень ценимого, особенно в древности, – удивительного серебра.
С указанных гор стекали редкие в Аттике реки, именно – с Пентеликона Кефис, а с Гиметта – Илис, который впадал в довольно быстрый, даже на равнине, – Кефис.
Летом обе реки мелели, пересыхали, пропадали вовсе.
Значительную часть аттической территории составляли зеленые равнины: Афинская, Элевсинская, Марафонская и так называемая Мезогайя – Серединная земля, упиравшаяся своими краями в горы Гиметт и Пентеликон…
На указанных равнинах греки выращивали сельскохозяйственные растения и занимались весьма прибыльным скотоводством.
Нет ничего удивительного, что именно на этих равнинах и появились первые древнейшие поселения, и что сами названия этих равнин, только что приведенных нами, даны были им как раз по названиям указанных выше городов: именно Афины, Элевсин, Марафон.
Исключение составляла разве что земля Мезогайя.
Кекропс (Кекроп) – первый аттический правитель
Вблизи Саронического залива, всего в пяти-шести километрах от морского берега, внимание людей привлекало слишком заметное, даже издали, – возвышение из крепко слежавшегося бурого известняка.
Необычное среди сплошного зеленеющего пространства, оно было вытянуто с запада на восток. Наивысшая точка его возносилась над уровнем моря на целых сто сорок шесть метров.
Первое, что поражало местных жителей при одном лишь взгляде на этот огромный холм, – какое-то жуткое обилие на нем всевозможных пресмыкающихся, то есть, – обыкновенных змей.
Надо сразу сказать, что змеи в древности казались людям обладателями какой-то сверхтаинственной силы. Эта сила угадывалась уже во взгляде крошечных глаз на совершено маленькой, как бы выточенной головке, а еще – в движениях чуткого, чрезвычайно извилистого тела.
Все змеи в древности считались олицетворением извечной мудрости, возможно, благодаря своей близости к матери земле. Потому и все змеи прослыли у древних людей порождением самой земли.
Конечно, похожим образом относились к змеям и в Аттике. Однако то, что жители Аттики наблюдали на этом холме, – превосходило все человеческие представления: на холме бурлило настоящее змеиное царство. Змеи там просто кишели.
На раскаленных солнцем каменных склонах выгревалась живая шевелящаяся масса. Гибкие тела, словно стебли дивных растений, обвивали корявые столбы, каким-то чудом сохранившиеся среди камней оголенные древесные стволы. Желтобрюхие змеиные существа шлепались на камни и с леденящим душу шуршанием втискивались в совершенно невидимые для постороннего глаза норки и в еле различимые даже для них самих, довольно узенькие расщелины в сплошной горной породе.
Пастухи, у которых время от времени отбивались от стада весьма непослушные козы, в поисках этих животных заглядывали в пещеры на склонах жутко-загадочного холма и затем клялись окружающим всеми богами, что творящееся в пещерном полумраке превосходит все, уже виденное человеческому глазу на наружных каменных склонах.