Anthropos phago - стр. 22
– Конечно, мама.
– Конечно?! Ты плохо позавтракал! Ты много работаешь! Кстати, хорошо, что позвонил. Вечером, когда будешь возвращаться из редакции, купи в лавке козьего сыра, я приготовлю твой любимый салат.
– Салат?… Это тот – с сыром, помидорами и кукурузой?
– Конечно! А какой еще? Или надоел?
– Нет, мама, нет. Это замечательный салат. Ничего вкуснее я не пробовал.
– Наглый врунишка! И когда уже появится женщина, которая будет тебе готовить,… а мне рожать внуков!
– Мама!..
– Все! Умолкаю! Знаю, что ответишь! Не лезу, не сую нос, ничего не говорю. Твоя жизнь! Вечером жду тебя с сыром!
– Хорошо, – пробормотал он.
– С папой говорить будешь?
– С папой?! – он был потрясен.
– Постой!.. Он пьет кофе, читает любимую “Франс Суар” и машет рукой. Не до нас ему, Луи! До вечера, мой мальчик!
– До вечера, мама… Пока.
– Пока… Луи, а ты зачем позвонил?
– Так. Хотел спросить, что нужно купить.
– Уже забыл?!!! Сыра! Триста грамм козьего сыра! – возмущенно воскликнула она.
– Забыл, – пробурчал он.
– Ох! Пожалуй, я куплю сама. Пока, Луи!
– Пока.
Он стоял совершенно изумленный. В эту минуту где-то далеко в Провансе на кухне квартиры, где прошло его детство, сидел отец. Он читал “Франс Суар”, (газету, которая обанкротилась и была закрыта пару лет назад) и пил кофе. Отец, который ушел из жизни год назад.
– Все? Набегались?
– Я хотел…
– Мне наплевать на то, что вы хотели. Если пришли, давайте работать и не задавайте лишних вопросов. Или до свидания!
Франк замолк.
– Ну и что вы можете, журналист Луи? Чему вас научила жизнь? Сколько вы стоите?
Франк промолчал.
– О чем вы писали, какие вам доверяли темы, в каком отделе работали?
Франк снова промолчал.
– Какой репортаж у вас был последним? О чем?
– О зоопарке!
Дойл презрительно пробормотал:
– Господи, с кем я связался… Берите ручку, бумагу и садитесь к столу, – сухо произнес он. Франк сел и взял из подставки ручку.
– Бумагу.
– Что?
– Писать на чем будете? Бумагу берите!
– Ах да. Бумагу.
– Итак, интервью. Слушаю вас? – спросил Дойл. Франк продолжал молчать, уставившись в стол.
– Что вы молчите, месье журналист? Спрашивайте!.. Вы онемели?
– Не смею задавать лишних вопросов! Вы же сами только что об этом просили.
Дойл, скривив лицо в злорадной гримасе, проворчал:
– Так задавайте их по-существу.
– Мне нужен врач.
– Что?
– Мне срочно нужен врач.
– Что с вами?
– Я только что разговаривал со своим отцом.
– Ну и что?
– А то, что уже год, как он ушел из жизни.
– Да?… Такое иногда случается. Так радуйтесь!
– Мне нужен психолог или кто там бывает еще…
– Вы думаете, что сошли с ума?
Франк промолчал.
– Поверьте мне на слово, с вами все в порядке. Скорее, это мир вокруг нас сошел с ума. Скоро вы все поймете.
– Но…
– Я не желаю больше слушать ваши бредни. Работать! Слушаю вас! – прикрикнул Дойл.
– Извольте, – пробормотал Франк и задумался.
– Где и когда вы родились? Как прошло детство? Где учились? Кто ваши родители?
– Банально и не интересно, – покачал головой Дойл. – Пишете о великом человеке, а спрашиваете ерунду.
– Детство по-вашему ерунда?
– Детство, – задумался Дойл, – хорошо, пишите:
До семи лет жил в Ирландии, где и родился. Отец – мясник, мать портниха. Брат отца переехал в Америку, а через несколько лет позвал нас к себе. Он был торговцем зерна и успел сколотить небольшое состояние… Учился в школе,… в нескольких школах. Родители постоянно меняли места работы. Времена были тяжелые. Мы часто переезжали. Мой дядя не мог содержать нашу семью, поэтому приходилось много работать. Что еще?… Потом колледж. Там я начал писать. Отец хотел, чтобы я стал адвокатом. Учебу не закончил, отправился в военное училище, а потом, когда исполнилось 18, попал на фронт. Шел 1945 год. Западная Германия. Там служил писарем при штабе. Кампания продолжалась недолго, нас скоро вернули, после чего из армии ушел…