Анна Леопольдовна - стр. 6
В 1951 году появилось первое после войны переиздание «Записок». С тех пор они переиздавались еще семь раз. Для настоящего издания (первого на русском языке) перевод выполнен мною, Фаиной Гримберг, с лейпцигского издания 1991 года.
«Своеручные записки» интересны также и тем, что представляют собой дневниковые записи, не подвергавшиеся переработке, то есть фиксирующие события в последовательности их наступления, непосредственно, а не спустя много времени, как это свойственно обычно мемуарам. В этом смысле «Записки» Анны Катарины Элены фон Мюнхгаузен напоминают известные дневниковые записи Петра Андреевича Порошина[4] о детстве будущего императора Павла I. Любопытно, что ведение дневника девицей фон Мюнхгаузен не являлось тайной. О ее дневнике упоминают ее современники: отец и сын Минихи, Христофор Герман фон Манштейн, Фрэнсис Дэшвуд, леди Рондо, Элизабет Джастис, Карл Рейнхольд Берк, Педер фон Хавен, Джон Кук, А. Д. Кантемир[5] и другие. В 1992 году в Берлине переиздана подробная биография Анны Катарины Элены фон Мюнхгаузен, написанная Хорстом Рюдигером Ярком. Скрупулезное исследование «Записок» принадлежит доктору Манфреду фон Беттихеру. Интересны также и посвященные «Запискам» исследования Христиана Фюрхтеготта Геллерта, Анны Кунц, Ульрики фон Фалькенберг, Джозефа Шеридана ле Фаню, Якоба Ланга, Клари Ботонд, Анны Нин. Из русских авторов, так или иначе упоминавших «Записки», следует отметить Леонида Левина, В. В. Стасова, А. В. Шаврова, Ю. Н. Беспятых, М. И. Семевского, М. Корфа, С. Н. Шубинского, И. Б. Пономареву[6].
Засим предлагаем наконец-то вниманию благосклонных читателей переведенный на русский язык текст «Своеручных записок» Анны Катарины Элены фон Мюнхгаузен.
Ныне мне минуло пятнадцать лет. 11 мая 1730 года. Великолепный солнечный день. Ночью, перед самым рассветом, снится мне с необыкновенной яркостью стремительный полет. Я лечу, не чувствуя своего тела: вверх, вверх, вверх. И вдруг – падение вниз, головокружительное, страшное. Я падаю в ужасе на самое дно обрыва. Мне больно, больно. Я с трудом поднимаюсь на ноги. Увязаю в холодной глинистой почве. Надо мной – небо, далеко-далеко, очень высоко. Я – в пропасти. Выбраться, спастись – нет ни сил, ни возможностей. Но я не умру. Отчего-то я знаю, мне предстоит жить в этой пропасти; жить, упав с обрыва. Странный и страшный сон.
Однако я пробуждаюсь в своей комнате, которую мой братец, насмешник Карлхен окрестил в шутку «орлиным гнездом», потому что моя светелка и вправду едва ли не под самой кровлей и подниматься туда приходится по винтовой лестничке. Веселое солнце прогоняет мое смятение и страх. Я оглядываюсь и ахаю от изумления и внезапной радости. Стены увешаны гирляндами из цветов и зелени. Конечно, это проворные руки Марты, моей служанки и первой няни. На кресле подле постели – утреннее неглиже из кисеи и кружев, с розовыми лентами. На двух других креслах – два прелестных новых платья – розовое и голубое, на выбор. Ах, которое надеть? В кисее, в кружевах и лентах кидаюсь к зеркалу. Весь туалет уставлен подарками. Великолепный ящик розового дерева тотчас бросился в глаза. О, полный дамский несессер – хрустальные, оправленные в серебро флаконы, гребенки, щетки в серебряной оправе. Рядом – несколько футляров и футлярчиков. Спешу открыть – и смеюсь своему восторгу. Ах, и снова «ах» – перстень с изумрудом, серьги, браслет – змея с глазами-рубинами свернулась кольцом, усыпанная сверкающими мелко алмазами. Чуть не плачу от счастья. Сверкаю драгоценностями, не могу наглядеться на себя в зеркало. Легкий стук в дверь. Поспешно отпрянув от милого правдивого стекла, прошу стучащего войти. Предвкушаю новые подарки, сюрпризы. Кто это? Карлхен? Или госпожа Адеркас