Ангел для сестры - стр. 24
– Ну что? Она взбесилась?
– Вызвала отца с работы.
В нашей семье считается страшным грехом отрывать отца от службы, так как она связана с экстренными вызовами по неотложным делам. Какие сравнимые с этим кризисы могут случиться у нас?
– В последний раз она вызывала отца с работы, когда Кейт поставили диагноз, – сообщает мне Джесс.
– Отлично. – Я складываю на груди руки. – Теперь я чувствую себя гораздо лучше.
Джесс молча улыбается, выпускает изо рта колечко дыма и говорит:
– Добро пожаловать на темную сторону, сестренка.
Они врываются в дом словно ураган. Кейт едва успевает взглянуть на меня, отец тут же отправляет ее наверх, в нашу комнату. Мама швыряет на полку сумочку, припечатывает сверху ключи от машины и топает ко мне.
– Хорошо, – говорит она, голос ее натянут, как струна, вот-вот сорвется. – В чем дело?
Я откашливаюсь:
– Я наняла адвоката.
– Понятно. – Мама берет переносной телефон и сует его мне в руки. – Теперь избавься от него.
Это требует невероятных усилий, но мне удается отрицательно помотать головой и поставить аппарат на диванную подушку.
– Анна, тогда помоги мне…
– Сара… – Голос отца ударом топора расщепляет нас, и мы обе, кружась в полете, отлетаем в стороны. – Думаю, нужно дать Анне шанс объясниться. Мы договорились, что дадим ей шанс объясниться, верно?
Я вжимаю голову в плечи:
– Все равно я не хочу ничего объяснять.
Это приводит маму в ярость.
– Знаешь, Анна, я тоже. На самом деле и Кейт. Но это не тот случай, когда у нас есть выбор.
Проблема в том, что у меня-то он есть. Вот почему я все это затеяла.
Мама стоит надо мной.
– Ты пошла к адвокату и наговорила ему, что все дело в тебе, но это не так. Все мы…
Отец крепко обнимает ее за плечи, затем присаживается передо мной на корточки, и я чувствую запах дыма. Папа тушил чей-то пожар и попал в самый разгар домашнего. За это мне стыдно, и только.
– Анна, милая, мы знаем, ты думаешь, что поступила так, как было нужно…
– Я так не считаю, – прерывает его мама.
Отец закрывает глаза.
– Сара! Черт побери, замолчи! – Потом он снова смотрит на меня. – Можем мы все обсудить втроем, без привлечения адвоката?
От его слов глаза у меня наполняются слезами. Но я знала, что без этого не обойдется. Поэтому поднимаю подбородок, а слезы – пусть текут.
– Папочка, я не могу.
– Ради бога, Анна, ты хоть понимаешь, какие будут последствия?! – восклицает мама.
Горло сжимается, как затвор объектива, так что и воздух, и объяснения должны пробираться по туннелю толщиной с булавку. «Я невидимка», – думаю я про себя и слишком поздно соображаю, что произнесла это вслух.
Мама замахивается с такой скоростью, что я не успеваю испугаться приближения удара. Она дает мне пощечину, и моя голова запрокидывается назад. На щеке горит отпечаток ее руки, он пятнает меня позором гораздо дольше, чем исчезает с лица. Знайте: у стыда пять пальцев.
Однажды, когда Кейт было восемь, а мне пять, мы подрались и решили, что больше не хотим жить в одной комнате. Учитывая размер нашего дома и то, что вторую спальню занимал Джесс, нам с ней было никак не разойтись. Поэтому Кейт, которая была старше и умнее, придумала поделить нашу комнату пополам.
– Какая сторона тебе нравится? – спросила она. – Выбирай, я разрешаю.
Ну, мне хотелось иметь ту часть, где была моя кровать. Кроме того, там же стояла коробка с нашими Барби, висели полки, где мы держали карандаши, краски и прочие принадлежности для творчества. Кейт пошла на мою половину за фломастером, а я ее остановила, говоря: