Ангел для сестры - стр. 12

Я отрываюсь от вытирания Джесса, заметив на себе взгляд Брайана.

– Ты скучаешь по работе, Сара? – тихо спрашивает он.

Заворачиваю нашего сына в полотенце, целую в макушку и говорю:

– Так же, как по прочистке зубных каналов.

Утром, когда я просыпаюсь, Брайан уже ушел на работу. У него два дня дневные смены, потом два дня ночные, а затем четыре выходных, после чего цикл начинается заново. Глянув на будильник, я понимаю, что уже десятый час. Ого! Но еще удивительнее то, что дети меня не разбудили. Накинув халат, я сбегаю вниз по лестнице и вижу Джесса, который играет в кубики на полу.

– Я позавтракал, – сообщает он, – и тебе кое-что приготовил.

Естественно, весь кухонный стол заляпан кашей, а под шкафчиком, где хранятся хлопья, стоит устрашающе расшатанный стул. От холодильника к тарелке ведет молочная дорожка.

– Где Кейт?

– Спит, – отвечает Джесс. – Я пытался растолкать ее.

Мои дети – естественный будильник. Кейт заспалась. Я вспоминаю, что вчера она хлюпала носом, может, потому к вечеру и была такой вялой? Я поднимаюсь наверх, громко зову дочку по имени. Она перекатывается ко мне в кроватке, выплывая из темноты, чтобы сфокусироваться на моем лице.

– Поднимайся и свети. – Я открываю шторы, солнечные лучи расплываются по одеялу. Сажаю Кейт и глажу ее по спинке.

– Давай одеваться, – говорю я и через голову снимаю с дочки верх пижамы.

Вдоль ее позвоночника тянется цепочка синяков, напоминающая нитку бус из синих камушков.

– Это анемия? – спрашиваю я педиатра. – У детей в ее возрасте не бывает моно[6], правда?

Доктор Уэйн отнимает стетоскоп от узкой груди Кейт и опускает вниз розовую кофточку.

– Это может быть вирус. Я бы хотел взять у нее кровь и сделать анализы.

Джесс, терпеливо игравший с солдатиком без головы, при этих словах вскидывается.

– Знаешь, как берут кровь, Кейт?

– Фломастерами?

– Иглами. Огромными, длинными, их втыкают, как укол…

– Джесс! – одергиваю я сына.

– Укол?! – вскрикивает Кейт. – Ой!

Дочка, которая доверяет мне, когда нужно узнать, в какой момент безопасно переходить дорогу, ждет, пока я не нарежу мясо мелкими кусочками, и полагается на мою защиту от всех ужасных вещей вроде крупных собак, темноты и громких хлопушек, выжидательно смотрит на меня.

– Совсем небольшой, – обещаю я.

Когда в кабинет заходит медсестра с подносом, шприцами, пробирками и резиновыми жгутами, Кейт начинает кричать. Я набираю в грудь воздуха.

– Кейт, посмотри на меня. – (Крики стихают и превращаются в легкую икоту.) – Это будет всего лишь небольшой укол.

– Обманщица, – бурчит себе под нос Джесс.

Кейт расслабляется, совсем немного. Медсестра укладывает ее на кушетку и просит меня подержать девочку за плечи. Я смотрю, как игла пронзает белую кожу, слышу резкий крик, но кровь не течет.

– Прости, дорогая, – говорит сестра. – Я попытаюсь еще раз. – Она вытаскивает иглу и снова колет Кейт, которая вопит громче.

Пока наполняются первая и вторая пробирки, Кейт борется, к третьей обмякает. Я не знаю, что хуже.

Мы ждем результаты анализа крови. Джесс лежит на животе на ковре в приемной и подцепляет бог весть какую заразу от всех больных детей, которые прошли через это помещение. Я хочу, чтобы вышел педиатр, сказал, что я могу забрать Кейт домой, порекомендовал поить ее апельсиновым соком и махнул перед моим носом рецептом на «секлор», как волшебной палочкой.