Ангел для кактуса - стр. 21
– Давай заберем его с собой? – предлагает Алексей, направляясь ко мне.
Я еще раз осматриваю разросшуюся геликонию, отдельные ветви которой достают до потолочной балки, и говорю первое, что приходит в голову:
– Твоя Черная Убийца умеет трансформироваться в фургон?
– Черная убийца? – хохотнув, переспрашивает он.
– Именно! – произношу как можно резче, пусть на самом деле мне хочется улыбнуться. Но я не могу, я настроилась держать оборону.
– То есть ты меня простила?
Я настораживаюсь.
– Что? Я этого не говорила.
– Но ты только что сделала виноватым другого, и я подумал…
Поколотить бы его прямо здесь, у всех на виду. Чтобы не думал! Чтобы не смотрел на меня так! Так, как он это делает постоянно.
Я закатываю глаза и устремляюсь вперед, уже на ходу бросая:
– Ты не умеешь думать! Лучше избавь свой организм от неоправданной растраты ресурсов.
За своей спиной я слышу хохот. Алексей смеется так заразительно, что мне стоит усилий не рассмеяться самой, и я позволяю себе на секундочку улыбнуться.
– Мне приятно, что ты заботишься о моем организме, – заявляет он, догнав меня.
– Я уже говорила тебе, что ты невыносим?
– Да. Кажется, ты повторяешься.
– Тебе не кажется. И я не устану повторять это снова и снова.
– Как долго?
– Всякий раз, когда мы будем пересекаться.
– У тебя на меня далеко идущие планы?
Р-р-р, вот изворотливый жук!
– Прости, но ты не входишь в мои планы. Совсем. Абсолютно.
В его улыбке читается подвох, будто я опять сказала что-то противоречивое. Я останавливаюсь.
– Что-о?
– Да нет, ничего. Но ты вроде как передо мной извиняешься.
Я толкаю его в грудь и смеюсь, не в силах сдержаться.
– Вот гадость! Я не хотела.
– «Я не хотела» тоже засчитывается как извинение?
– Да ну тебя!
Я все еще смеюсь, и мне приходится взять себя в руки. Ведь Мастер Раскрытия Тайного Смысла может вновь расценить мои действия как нечто совершенно далекое от реальности.
Я огибаю пальму Арека, легко маневрирую среди стоек с растениями поменьше и ухожу влево, завидев вдалеке деревянные ящики, маркированные черной каллиграфией. Их много, они занимают несколько ниш вдоль боковой стены, и все это – сенполии, очаровательные фиалочки. Сейчас я уже не в выставочном зале, а в складских помещениях, но из-за своего наполнения они выглядят не менее привлекательно.
От бесконечных цветущих рядов захватывает дух, и мне приходит в голову сделать несколько снимков для «Инстаграма». Вероятно, получится уместить все в один кадр.
Пробую…
– Ты забыла включить фронтальную камеру.
Я вздрагиваю. Алексей стоит совсем рядом.
Ха! Он думает, я собиралась сделать селфи?
– Спасибо за напоминание, – хмыкаю я и убираю телефон в нагрудный карман комбинезона, куда обычно отправляю то, что вскоре снова пригодится.
– Так что насчет того гиганта?
Я поднимаю голову, и на секунду наши взгляды встречаются.
– Какого гиганта?
– Может быть, клешни брутального омара смогут произвести на Тамарочку положительное впечатление? Должен же быть рядом с ней хотя бы один настоящий мужчина.
– Оу! – Я нервно хихикаю, уже успев позабыть об обещанном кем-то эксклюзиве. – То есть ты признаешь, что из вас троих брутал только он?
– Если после моего признания ты сменишь гнев на милость, я готов сознаться в чем угодно.
Я пока не понимаю, что за сакральный смысл прячется в его словах, но горю желанием выяснить.