Анаконда, глотающая живьем - стр. 30

Он повернулся на другой бок. В районе левого бицепса, в самой мякоти сильно ломило. Он с трудом привел руку в чувство и посмотрел на часы: прошел всего час.

… А в пять утра Лазовский снова вернулся на пост, сменил охранника, обежал вокруг складов, поднялся в вагончик и присел. Бицепс левой руки по-прежнему ломило. Он снял с себя куртку, затем рубаху и, оставшись в одной футболке, увидел на предплечье чугунные следы человеческих пальцев. Пальцы другой руки полностью совпали с кровоподтеком. Выходит, во сне ухватил за руку и сжал.

Оставалось еще целых два часа до окончания смены, и тут оживился сотовый телефон. Звонил Снопков. Лазовский накануне пытался ему доказать, что не следует им создавать детективное агентство, поскольку данная услуга вряд ли окажется востребованной. Однако Снопков в той же манере, нудливо, стал доказывать, что вдвоем им будет легче – надо лишь получить в полиции лицензию на детективную деятельность.

– Почему только это? – перебил Лазовский. – Почему еще не на охранную деятельность?

– Ну, в принципе, и это тоже, – согласился Снопков.

– А еще на оказание юридических услуг, – прибавил Георгий. – Без этого я не согласен. Без этого вся работа теряет смысл.

Однако на этот раз Снопков вел разговор о деньгах, которых было у него негусто.

– Потом, – отмахнулся Лазовский и отключил трубку.

Однако не успел он убрать телефон, как тот вновь запел. Говорил Непрокин.

– Ты остался мне должен, – ворчал он. – За испорченный монитор. А так же за чайник, который спалил.

– Ух ты, как тебя разнесло! – удивился Георгий. – А за прошлогодний снег я тебе ничего не должен? Ты говори, не стесняйся. За туалетную бумагу…

– Ты меня плохо знаешь, зараза! – перешел тот на крик.

Георгий рассмеялся:

– Подписал обходной – до свидания.

– Я не прощу тебе. Ты за всё заплатишь!

– Хорошо, я приду, и мы поговорим.

В это же утро, сменившись в дежурства, Георгий приехал к Непрокину и тут окончательно с ним разругался.

– Я не встречал таких идиотов, начиная с родной Дубровки, – сказал он под конец.

У Непрокина дрожали челюсти.

– Вон из моего кабинета! – кричал тот гортанно.

– И кабинет у тебя не твой, а государственный… Заплыл салом и сидишь тут, как боров…

Снопков и Лазовский целую неделю мотались теперь по городу. Сначала в районный отдел полиции. Оттуда в налоговую инспекцию, затем в пенсионный фонд, фонд медицинского страхования. Казалось, полиция не захочет иметь на своей территории конкурентов, однако и эти мысли потом отступили, поскольку лицензию выдали. Предстояло подобрать офис для предприятия.

Впрочем, увольняться из Чопа они не спешили. Решили, что обойдутся пока без офиса. А клиент, если он есть, сам найдет их. И дали объявление в областную газету «Мозаика»: «Снопков и Лазовский – детектив, юридические услуги».

Жизнь тем временем текла в том же русле – сутки через трое. В очередной раз, отдежурив, Лазовский возвращался домой. На душе было радостно. Кругом зеленела растительность, распускались цветы. Расцвел даже чахлый кустик сирени возле подъезда – возле него торчала теперь старуха, ломая ветки, – походя, словно бы между прочим. Слабое деревцо трепетало в руках человека

– И не стыдно вам, женщина! Ведь сирень едва прижилась.

– Больше ломаешь – больше растет, – огрызнулась старуха. Но руки от куста убрала.