Американский мультикультурализм. Интеллектуальная история и социально-политический контекст - стр. 9
Американский мультикультурализм, по мнению Хабермаса, наглядно доказывает, что утверждение такой дискурсивной системы гражданского взаимодействия возможно и в рамках политического процесса. Суть этой модели заключается в «отделении уровня общей политической культуры от уровня субкультур», благодаря чему общенациональная политическая культура утрачивает характер императивной нормы и превращается в дискурсивный «конституционный патриотизм», а граждане с разными культурными корнями приобретают «свою долю в социальной и культурной жизни»[34]. Хабермас подчеркивает, что основой мультикультурного общества становятся не столько либеральные свободы его граждан, сколько двойная идентичность, позволяющая «быть в собственной стране и ее жителем, и чужаком». Это зыбкое и достаточно опасное состояние общества, но именно оно позволяет перейти от «фонового нормативного консенсуса» к интерактивным дискурсам, то есть к «вовлечению Другого» в «коммуникативный разум» общества[35].
В своей интерпретации мультикультурализма Никлас Луман также опирается на методологию коммуникативного конструктивизма. Рассматривая коммуникацию как триединство информации, сообщения и понимания, он предлагает видеть в языке совокупность «слабо сопряженных» и поэтому свободно конкурирующих культурных элементов. В этом смысле социальную систему можно рассматривать как своего рода «машину выживания» коммуникаций, результат эволюционной селекции языковых кодов и основанных на них социокультурных моделей[36]. На первый взгляд, подобный характер социальной эволюции способствует торжеству принципа монокультурности и подавлению любых форм инаковости как «менее эффективных». Однако именно внутренняя дифференциация общества создает пространство его органической эволюции. Формы такой дифференциации могут быть различными: от сегментарности и деления на центр и периферию до стратификации и функциональной дифференциации. В исторической ретроспективе эти формы не образуют линейной последовательности, но, по мнению Лумана, прослеживается общая тенденция усиления социальной дифференциации, что, в свою очередь, ускоряет и ход общественной эволюции. Мультикультурализм представляет собой одну из наиболее эффективных моделей функциональной дифференциации, то есть присущ достаточно развитым современным обществам. В этом качестве он не может ассоциироваться лишь с культурным многообразием и плюрализмом. Множественность культурных форм появляется уже в сегментарном обществе, но носит характер сегрегации. В стратифицированном обществе прослеживается «индифферентный» плюрализм – в основе его лежит «структурное сопряжение» социальных групп, не ориентированных на интерактивное взаимодействие[37]. При переходе к функциональной дифференциации общество принципиально отказывается от какой-либо общезначимой, обязательной для всех его членов ранговой упорядоченности. «Если в случае стратификации каждая частная система должна была определять саму себя через ранговое различие по отношению к другой и только так достигать собственной идентичности, – пишет Луман, – то в случае с функциональной дифференциацией каждая функциональная система сама определяет собственную идентичность – и происходит это сплошь и рядом с помощью изощренной семантики самоосмысления, рефлексии, автономии»