Alpzee – альпийское озеро (сборник) - стр. 42
– Европейские женщины тоже не очень-то хотят подчиняться, – сказал профессор Жерар. – Наверное, дух свободы проник на наш континент вместе с песчаной пылью Сахары.
– Наверное, – сказал Агадес и поехал вперед.
– Вам, Вивьен, не следует так на него смотреть, – тронув ее за руку, проговорил профессор Жерар. Вивьен вздрогнула. – Туареги – непредсказуемый народ. Рассказывая о принцессе, Агадес не стал говорить о том, что Тин-Хинан заманивала в свои покои юношей, а наутро жестоко убивала.
– Не может быть, – прошептала Вивьен, вспомнив ночное видение. Спокойная строгая красота принцессы никак не сочеталась с ликом кровожадной воительницы и убийцы.
– Я не хочу, чтобы вы заблуждались, Вивьен, – строго сказал профессор Жерар. – Мы с вами будем искать следы самой жестокой из женщин. По ее приказу все мужчины туареги должны закрывать лицо тканью цвета индиго, чтобы случайно не быть уничтоженными вместе с чужаками. Синяя краска так впечаталась в лица мужчин туарегов, что даже у новорожденных младенцев кожа на лицах слегка синеватая. Вам еще многому придется удивляться, Вивьен. Но мне бы не хотелось, чтобы вы разочаровались… Не смотрите больше на Агадеса.
– Хорошо, – потупила взор Вивьен.
– Как, как мне не смотреть на воинственного туарега, когда кроме него я никого не вижу? – закричало все внутри нее. – Агадес необыкновенный человек. Он может находить путь через зыбучие пески Сахары, словно птица, летящая через тысячи километров к родному гнезду. Он видит то, что скрыто от посторонних глаз, слышит звуки вселенной, понимает язык природы. Он не похож на нас, европейцев, закомплексованных, одержимых, завистливых, жестоких. Он другой. Его мир богаче и разнообразнее нашего. Глядя в глаза Агадеса, я проникаю в тот мир, который не виден вам, профессор Жерар.
Несколько минут они ехали молча, пока не добрались до высокой скалы, у которой Агадес попросил всех спешиться, чтобы последовать за ним в неглубокую пещеру, стены которой украшали рисунки и барельефы, повествующие о жизни и смерти растительного и животного мира долины Тассилин-Аджер. Исследователи с нескрываемым любопытством рассматривали наскальную живопись ахагарских туарегов.
Большинство рисунков, выполненных охрой, отличались строгостью линий и необычайной живостью изображений. На одних люди негроидной расы, охотились на носорогов, буйволов, антилоп, бегемотов и диких баранов, с изогнутыми рогами. На других – люди европейского типа, облаченные в церемониальные одежды, совершали какие-то обряды. Над ними возвышались странные существа, полуживотные – полулюди, раскрашенные белой краской и олицетворяющие, по-видимому, богов.
На более поздних рисунках древние художники изображали стада длинноногих пегих коров, жирафов, страусов, стаи крупных птиц, свадебные пиры, спящих под меховыми шкурами детей и процессы размалывания и обработки зерна.
Красочное изображение органоподобной горы, которую профессор Жерар сравнил с замком, отделяло рисунки, повествующие о поре плодородия и расцвета долины, от рисунков поры засухи и вымирания, на которых почти не осталось животных, зато появились люди на колесницах, запряженных двумя, тремя и четырьмя конями. Эту композицию венчала наездница на белом верблюде, одетая в царские одежды.
– Антини, – вновь послышалось Вивьен.