Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950 - стр. 85
Солнце светит мне ласково, звезды мерцают с улыбкой, а душа, вечно словно облаком темным окутана.
Чуть станет яснее, легче – опять, откуда ни возьмись, тучка набежит, заволокнет все, и душно станет, тяжко.
Вечные вопросы, мысли давящие, сомненья, постоянная неудовлетворенность, жажда «большой» жизни, полной и сильной, порывы, мечты…
Душа мечется, мечется, беспокойная, трепещущая, усталая…
Да, это значит – . И жизнь ничем не может тут помочь. Давай она мне в 100 раз больше того, что у меня есть, – все равно останется тоска в душе, всегда, всегда, и только со мной вместе умрет.
Иногда я жалею, что я не такая, как все, завидую веселым лицам, и хочется тоже смеяться громко и искренно, довольствоваться маленькими обычными радостями, маленькими требованиями и к самой жизни, и к людям, жить так, как живут кругом меня, стремясь к известному жизненному «благополучию» и не желая ничего «»…
Но порой, вглядываясь внутрь себя, я проникаюсь гордостью и каким-то особенным «уважением» к своей бедной мятущейся душе. И мне становится радостно – невыразимо… И я кажусь себе парящей в вышине, а люди вокруг – скучными, несчастными, живущими серо, угрюмо, сами того не сознавая… И мне жаль их делается…
Ах, Господи, Господи!
Кто же знает, как надо жить…
Кто может помочь, научить?
20 [июля 1907 г.]. Пятница
После Лосевского урока.
Вчера вечером я необыкновенно хорошо себя чувствовала – так было радостно, легко. Словно предчувствие чего-то очень хорошего. Я думала – будет сегодня письмо от В. Оказалось – другое…
Большое, радостное, что взбудоражило меня всю… – «Роль мальчика Тильтиля исполняет г-жа Коонен»305. Пусть – это вздор, пусть никогда ничего этого не случится, но очевидно, были какие-то намеки, планы, разговоры, не мог же писавший это выдумать сам… Еще если бы я была артисткой, дело другое, – а то кто ж меня знает?
Боже мой, а вдруг правда?
Играть, играть настоящую большую роль, еще учась в школе, не будучи актрисой!.. Нет, это невероятно…
Этого не может быть…
А все-таки какая-то надежда в душе, вера в возможность этого «необычайного».
И мне хорошо, хорошо, хорошо, как давно уже не было!
Вся душа моя затрепетала, когда я увидела свою фамилию в газете. Мне казалось, я читаю о ком-то другом…
Странно, жутко, и голова кружится от какого-то [слово вымарано] необыкновенного, сладостного чувства…
Читал ли Вас.?
Воображаю его удивление…
Господи, ну пускай ничего не будет – но я буду верить… буду верить!
21 июля [1907 г.]. Суббота
Приехал Зотов306…
Стал скучнее, чем был раньше. Неинтересный такой.
22 июля [1907 г.]. Воскресенье
Сегодня – справляются наши именины. Приехали Лисснеры307, придут Вальтеры к шоколаду. Скучно, скучно, скучно.
23 июля [1907 г.]. Понедельник
Решила ехать на той неделе в пятницу. От Вас. письма все нет и нет…
Вероятно, пропало…
Вчера отправила ему письмо, тревожное [с вопросом о молчании. – вымарано].
Буду ждать еще…
Скоро, скоро, скоро…
А нетерпение все растет, [растет. – вымарано].
Получила письмо от Бориса308. Он тоже пишет, что это уже второе, и укоряет за то, что не ответила.
Эта пропажа писем приводит меня в отчаянье…
Передумала – поеду в четверг…
Ах, боже мой, чем скорее отсюда, тем лучше.
Все-таки быстро прошло время…
Два месяца… Это ведь немало.