Александра. Книга первая. Начало - стр. 42
Питер задумчиво кивнул. Кажется, этот ответ его удовлетворил.
– В общем, спасибо тебе. Не представляю, что было бы с мамой, если бы я вернулся домой побитый. Или еще хуже, если бы ей позвонили из больницы…
Это одна из причин, почему я бросилась на того парня. Ведь если бы с синяками вернулась я, никто бы не волновался. У меня, скорее всего, и нет никого, кто за меня переживал бы. Иначе кто-то уже спохватился и искал бы. Но нет, тишина.
В аудиторию вошли Тайлер и Мэри. Нет, они не просто вошли, они, как всегда, грациозно вплыли в кабинет. Будто два представителя кошачьего семейства. Но Тайлер все же немного отличался от Мэри, он казался, благороднее, что ли, а Мэри старалась его копировать, чтобы разница не сильно бросалась в глаза.
Опустившись на свое привычное место, Тайлер слегка повернул голову в сторону и, стараясь сделать это незаметно, покосился на меня.
Я повернулась к Питеру.
– Почему ты меня игнорировал?
Питер теребил несчастный карандаш и уже почти оторвал резинку на его конце.
– Можно тебе кое в чем признаться? Только пусть это останется между нами.
Я неуверенно кивнула.
– Мне давно нравилась Лора, и я вроде как пытался за ней ухаживать, – начал Питер, – но она намекала, что я скучный… Когда ты вошла в библиотеку, я подумал, что, если я подойду познакомиться с той девушкой, Лора увидит и, возможно, приревнует. И вот у нас только начало все налаживаться, а после случая на парковке Лора попросила с тобой не общаться. Вот я немного и поддался. Но ведь тебе и самой с нами неинтересно. Лекса, ты совсем другая, вряд ли тебе интересно общение со школьниками. Просто ты слишком вежлива, чтобы сказать мне это в лицо.
– Что значит другая? – возмутилась я. Слово «другая» прозвучало как-то не по-хорошему. Будто я сбивала юнцов с праведного пути.
– Не обижайся. Я в хорошем смысле, – поспешил оправдаться Питер. – Лекса, посмотри на себя. Думаешь, я не вижу, что ты из другого мира? Ты говоришь по-другому, сидишь по-другому, ходишь по-другому. Ощущение, будто тебя с пеленок учили этикету. А ты втайне от консервативных родителей изучала боевые искусства, а потом сбежала из дома и пошла по стопам Бэтмена. Ведь это так? Я угадал? Ты бунтарь?
Сказать, что я опешила, – значит, ничего не сказать. Я во все глаза смотрела на Питера и совершенно не знала, что ему ответить. Ведь признаться, что ничего не помню, я не могла. Выводы и предположения Питера застали меня врасплох.
– Можешь не отвечать. Это риторический вопрос, – будто прочитав мои мысли, сказал Питер после минутной паузы, когда, видимо, понял, что ответа от меня не дождаться.
От предположений Питера у меня из головы вылетели все вопросы, которые я планировала ему задать. Его слова упали в уже и так переполненную копилку загадок. «Другая»… Тяжело судить о себе, ведь сам себя не видишь и оценить не можешь, а со стороны виднее.
– Можно еще один вопрос? Не риторический, – улыбнулся Питер.
– Давай, – неуверенно ответила я.
– Часто у тебя такое с глазами?
Не зря боялась. Очередной вопрос, на который нет ответа. Снова нужно выбирать: врать или честно признаться, что не знаю. Я понимала, о чем именно спрашивает Питер. Когда я увидела свое отражение в зеркале, решила, что мне померещилось, но, вспомнив слова Питера на стоянке, начала сомневаться. Ни единого логического объяснения я не нашла. Но все же лучше уточнить, вдруг мы видели не одно и то же.