Альбиносы - стр. 14
– Дурак! – ругал себя мальчишка.
Он включал попеременно то горячую, то холодную воду, чтобы в состоянии температурного стресса отделаться от мысли о Лизе. Это не помогало. Тогда Костя стал задерживать дыхание и представлять, будто бы тонет в воде, падающей сверху. Ему виделось, что над ним вовсе не душ, а тяжелый водопад, в котором он вот-вот захлебнется и уйдет на дно.
– Так мне и надо! – негодовал подросток, чувствуя, как задыхается. Он резко вынырнул из «водопада», хватая воздух, и стал бить себя по щекам. Потом стукнулся лбом в кафельную стену, уперся в нее, словно в непреодолимую преграду из своих взволнованных чувств, и… заплакал. Его воображение упорно продолжало искать Лизу в зарослях «секси-парка». Ах, если бы не Лиза! Разве случилась бы эта буря в сердце? Стоп! При чем тут Лиза? Ну, да, конечно, она ушла с другим! Только главная причина ни в ней! Во мне! Я раскис! Слабак! Костя укорял себя, пытаясь вернуть самообладание и привести чувства в покойное течение. Как удалось это сделать у волжской воды с помощью молитвы, когда он узрел картину гармонии Божьего мира.
Мальчишке вспомнились слова отца Амвросия, в одной из проповедей священник говорил о том, насколько слаб человек, когда страсть овладевает им. Страсти губят, и даже доводят до смерти, если не научиться смирять их! Теперь Косте становился понятным смысл слов «страсть» и «смирение». Подросток делал открытие.
Его воображение разыгралось. Он представил себя в захламленном «Колизее», дерущимся с неведомым доселе врагом, который пытается поразить сердце, мысли и тело тяжелыми ударами уныния. Ревность атаковала, стараясь повергнуть свою жертву, а Костя отчаянно отбивался и чувствовал, что никак не может одолеть врага. Страсть падала и затихала, но вдруг поднималась с новой силой, не оставляя душу подростка в покое.
Рука сжала висевший на груди крестик, и мальчишка приложился к нему губами.
– Укрепи меня, Господи! – в который раз за минувший день начал повторять он, ища спасения. И в который раз душа устремилась в одно и то же, единственное на земле место, где можно укрыться от страсти – в церковь. И вновь зазвучали подзвонные колокола «Господи, помилуй! Господи, помилуй!…»
Отчаянная слезная молитва ободрила и постепенно успокоила. Костя почувствовал, что очередной приступ бури внутри него стихает.
– Вот и хватит! – громко приказал подросток себе и с силой надавил лбом в стену. Непреодолимая преграда, показалось, начала проваливаться. Костя вздрогнул и отшатнулся, ощупывая кафель рукой.
Он вылез из ванны. Растирался с наслаждением, до ощущения огня на коже. С удивлением наблюдая, как с каждым решительным движением к нему притекает сила и душевное равновесие. Крепость возвращалась в руки, плечи, в разум и чувства. Обрадованный молодой человек перекрестился:
– Слава Тебе, Боже! Слава Тебе…! – и стал одеваться.
– Иди кушать-то! – позвала из кухни Варвара Тихоновна. Она стояла у стола в ожидании внука.
– Благослови! – кивнула бабушка на полные тарелки, – ты в доме мужчина!
Костик взглянул на икону Спасителя, висевшую в углу под потолком.
– Очи всих на Тя уповают, Господи. И Ты даеши им пищу во благовремении. Отверзаеши Ты свою щедрую руку и исполняеши всякое животное благоволение, – произнес подросток и перекрестил еду на столе.