Академия волшебной лингвистики - стр. 21
— Так и есть, — честно ответила я.
Лунгрэ посмотрел на меня пристально, и в этом прямом, пронизывающем до самых внутренностей взгляде я заметила плохо скрытое…
…уважение?
— Что планируете делать дальше? — поинтересовалась я. — Предъявите отцу за отравленный кофе?
Сказать честно, мне очень этого хотелось! Я была невероятно рассержена на папеньку из-за его интриг. Мой бедный желудок до сих пор бурлил и побаливал. Голова кружилась… Кстати, как я оказалась в саду? Меня господин Лунгрэ на руках сюда принес? Мысленному взгляду тут же предстала завораживающая картина — некромант, прижимающий меня к своей широкой груди. Его черные волосы щекочут мою щеку, когда он склоняется ко мне, чтобы проверить дыхание и убедиться в том, что я жива…
Ой! Почему жар так сильно приливает к щекам, а в груди снова разгорается горнило эмоций…
Видимо, часть выпитого мною зелья все еще внутри…
— Нет, — после коротких раздумий ответил Лунгрэ. — Я поступлю несколько иначе.
В течение пяти минут мы вернулись за стол и выплеснули кофе из обеих наших чашек в горшок с фикусом.
После того, как подали кофе, господин Лир скрылся за дверью и не появлялся. Видимо, ждал какого-то результата. Уж не знаю, что мы там с Лунгрэ по его задумке должны были делать и с какой громкостью, но, не дождавшись желаемого, папочка осторожно поскребся в дверь. Потом постучал. Потом заглянул. Мелкими шажками досеменил до стола и сел на свое место, выжидающе глядя то на меня, то на моего жениха.
Мы с некромантом, проявляя негласную солидарность, молчали. Не знаю точно, как мрачный гость собрался мстить папуле за «любовный подлив», но наблюдать за происходящим было крайне интересно.
— Господин Лир, что же вы нас покинули столь надолго? — невозмутимо начал Лунгрэ. — Мы с Эммой вас совсем заждались и кофе допили. Вы не соврали, он у вас действительно превосходный.
— Все для вас, господин Лунгрэ. Все лучшее для дражайшего гостя.
— Вы знаете, — некромант натянул на губы подобие улыбки, — был у меня на работе один случай, как раз таки с кофе связанный.
— Как интересно! Расскажите? — Отец, весь внимание, уложил подбородок на сцепленные пальцы.
— Так вот, — продолжил Лунгрэ набирающим жуткие нотки тоном, — встретился мне однажды один занимательный труп, испивший смертельного кофе…
— Кофе может быть смертельным? — насторожился папочка.
— Может, если плеснуть туда яду. Или зелья какого-нибудь опасного подлить с перебором. Помнится, у того трупа именно подобная история и произошла: кто-то ему по ошибке, а может, и из других каких побуждений, зелья любовного в троекратном размере в кофе подлил…
Отец побледнел. Уточнил дрогнувшим голосом:
— Так ведь любовное… Оно же безобидное вроде?
— Ну что вы, господин Лир, — закатил глаза некромант, — там такие опасные компоненты! Смертельные розы, вампирья кровь, пепел сожженного гроба развратника.
— А я думал, там водка с можжевельником… — проблеял отец, достигая максимального уровня белизны.
— Вы ошибаетесь, господин Лир, — пугающе помотал головой некромант. — Водку с можжевельником уже даже сельские колдуны-алкоголики не мешают. Да и нельзя. Противозаконно. Теперь любовные зелья только «Демон и братья» разливают у себя на заводе, строго по ГОСТу. И дозировка только по инструкции, иначе — побочные эффекты. От сильной передозировки исход один.