Академия темных. Игра на выживание - стр. 45

— Решила поиграть со мной? – Окружающие звуки сменились угрожающим шепотом Витора. – Я люблю игры, но предпочитаю играть по своим правилам.

Я не вникала в смысл его слов. Я ни о чем не могла думать, кроме этой нестерпимой боли, которая, казалось, никогда не прекратится.

— Запомни раз и навсегда: не зли меня, и тебе не будет больно.

Боль начала утихать, цвет, очертания, четкость окружающих предметов вернулись. Дымка исчезла, и я смогла разглядеть холодное лицо человека, который легко причиняет страдания девушке. Человека, который без зазрения совести называет меня «невестой». Человека, которого с каждой секундой я ненавидела все больше и больше. И ненависть поглощала, сметала все остальные чувства, которые мог бы вызывать во мне Витор.

— Никогда, – прошипела я. – Слышишь? Никогда больше не смей ко мне прикасаться!

Меня дернули так, что его рот оказался в паре сантиметров от моего уха.

— Я буду тебя трогать когда захочу, где захочу и как захочу, – прошипел он мне в ответ. – Чем раньше ты это поймешь – тем лучше для тебя.

Как можно быть такой эгоистичной сволочью? Неужели в его душе нет ничего светлого, ни капли доброты? Хоть чего-нибудь кроме злости?

— Гниль никогда не сможет сладко пахнуть. Ты насквозь гнилой, Витор. И чем раньше ты это поймешь – тем лучше для тебя.

Он собирался что-то ответить, но его отвлекла мама. Она забралась на стул, чтобы произнести речь, папа встал рядом и заботливо придерживал ее за талию.

— Я хочу поднять этот бокал за мою любимую дочь. – Мама оглянулась, разыскивая меня глазами.

И тут я обратила внимание, что мы стоим посреди зала, в гуще людей, но никто нас не замечает.

— Улыбайся, – шикнул на меня Витор, и в этот миг взгляд мамы зацепился за нас.

Улыбаться не получалось, удалось лишь растянуть губы.

— За мою дочь и ее жениха, Лассена Витора Гэльсмана Гарье!

Все подняли бокалы, мама отправила служанку с подносами к нам, а вот папа смотрел на Витора с недобрым прищуром.

Машинально взяла бокал с зеленой жидкостью, осушила одним махом. Алкоголь обжег горло. Я схватила со стола первый попавшийся бутерброд, он оказался с осьминогом и креветками. Не ощутив вкуса, проглотила его, и тут начался ад.

Меня скрутило в рвотном позыве. Осьминог, креветки и зеленое пойло просились наружу. Чтобы не упасть, я ухватилась за Витора, благо он сразу догадался о причине моего «рукоприкладства». Мне нужно срочно попасть в туалет, иначе меня прорвет. Одно, несомненно, радовало: если прорвет, то аккурат на Витора.

Подхватив меня на руки, он быстро пересек зал, пробежал по коридору, поднялся по лестнице, преодолел еще один коридор… Мне этот путь казался бесконечным.

Толкнув ногой дверь, «жених» сгрузил меня возле вожделенного унитаза... Слава богу, что можно не сдерживаться. Как же это ужасно…  особенно, что Витор стоял рядом, держал мои волосы и успокаивающе гладил по плечу! Из-за него у меня десять минут назад был болевой шок, а он ведет себя словно ничего не было! Двуличный засранец!

Озвучить чувства помешал очередной позыв природы.

— Я тебя предупреждал, – сказал Витор. – Никогда не пей напитков, свойств которых не знаешь.

Твои советы мне меньше всего нужны.

— А тебе не приходило в голову, почему я пила? – Голос вышел хриплым, но главное ведь содержание.

— Были некоторые мысли, – все так же спокойно отозвался Витор.