Академия темных. Игра на выживание - стр. 39
— Мам… — обескураженно протянула я.
Она тут же просекла мою запоздалую реакцию и перекрыла все пути к отступлению:
— Ирэне, ты прекрасна, и даже не думай смущаться.
Смущение – не то слово. Стыд лучше описывает мое состояние.
Дальнейшие попытки сменить наряд были восприняты воинственно, и в зал меня вели под неусыпным наблюдением, чтобы я ни в коем случае нигде не переоделась.
Мама грациозно вышагивала передо мной, покачивая бедрами, и лучезарно улыбалась всем, кто попадался на дороге. Впереди я разглядела широкий дверной проем, в который спокойно могли пройти десять человек в ряд. Звучала музыка, люди то выходили, то заходили, и у меня возникло нехорошее предчувствие относительно «скромного семейного ужина в кругу друзей». Похоже, он вовсе не скромный, а круг друзей довольно обширен.
Мои подозрения, к несчастью, полностью оправдались.
Зал действительно поражал размерами. Огромная люстра – первое, что бросилось в глаза. Множество золотых цепей со светящимися шарами переплетались под потолком в причудливую паутину, накрывая куполом все пространство. Отблеск света в белом камне создавал ощущение волшебства. Казалось, воздух мерцал. Не обошлось и без цветов — ими были украшены столы. Сами столы скромно располагались по периметру зала, оставляя основное пространство свободным для танцев.
— Ирэне! – шикнула на меня мать, дергая за руку. – Ты чего застыла?! Поприветствуй гостей!
Я? Так я… но… Да я же не готовила речь!
Целая гамма чувств отразилась на моем лице.
Мать вздохнула, по-королевски улыбнулась и, повернувшись к залу, хорошо поставленным голосом начала:
— Дамы и господа! Мы рады приветствовать вас в нашем доме, на этом скромном балу.
Никогда бы не подумала, что это называется «скромный бал».
— Сегодня, в этот замечательный вечер, мы искренне верим, что каждый из вас, кто еще не нашел свою вторую половину, обязательно ее встретит, а тот, кто уже обрел свое счастье, – укрепит его!
Все дружно зааплодировали, а это было кому сделать. В зале, по моим примерным подсчетам, находилось больше пятидесяти человек.
— Я прошу простить мою дочь, она немного волнуется, поэтому от имени нас двоих объявляю бал открытым!
Аплодисменты повторились, к нам стали подходить здороваться, кланяться, говорить комплименты, раздевать меня глазами... Хотя куда уж больше, и так почти все открыто. После десятого «благодарного мужчины» я занервничала. Где папа? Почему его нет? Мне очень хотелось, чтобы он увел маму. Ибо обращались все к ней, а смотрели на меня. Исчезнет причина – исчезнет проблема.
А может, самой уйти? Как же, как же. Мои попытки отойти в сторону будут восприняты как побег, и тогда меня уже никто не спасет — буду ходить с мамочкой за ручку.
Однако все оказалось не так плохо. Мама сама отослала меня от себя, сказав, чтобы я нашла Витора, потанцевала, выпила, в общем, хорошо провела время.
Про Витора я напрочь забыла, но искать его в мои планы точно не входило. Перекусить не помешало бы, насчет выпить — сомнительно. На питейные подвиги меня не тянуло. В свои двадцать три года пить я так и не научилась.
К столам пришлось пробираться исключительно вдоль стеночки, — матушка позаботилась о высоченных каблуках. То, что подол платья при ходьбе путался в ногах, ее не взволновало, я лишь услышала: «Дорогая, будь осторожней». Вот я и шла, цепляясь за стены. Осталось обойти последнюю вазу с цветами, и желаемая цель — стол с бутербродами — достигнута. Но! Как обычно, появляется «но».