Академия Даркленд. Клетка - стр. 14
Поворачиваюсь к выходу, но Мэй резко хватает меня за локоть. Её ноготь впивается в кожу.
– Директор. Ждет. Сейчас. – шипит она. – И не вздумай смыться, Дана! Я не хочу потом получать за тебя! Иди уже!
Я ничего не отвечаю, только стискиваю зубы и бреду обратно по коридору, волоча ноги, как приговорённая. Не могла эта крашенная кукла появится на пять минут позже, я бы уже успела уйти.
Недовольно поднимаюсь по лестнице и направляюсь в административное крыло, снова пробивая себе путь локтями среди толпы студентов. Пару раз получаю ощутимые тычки по ребрам. Да уж элита Горскейра очень быстро забыла о своих аристократичных манерах. Тут совсем другая атмосфера, и методы выживания другие.
Стучу в дубовую дверь. Изнутри доносится приглушённый спор, но он стихает, когда дверь приоткрывает секретарша. Её чёрная коса сегодня заплетена туже обычного, а тени под глазами выдают бессонную ночь.
– Подожди в коридоре! Тебя позовут! – шипит она, хлопая дверью перед моим носом. Запах розы и пергамента остаётся в воздухе.
Прислоняюсь к холодной стене, стараясь не смотреть на портрет основателя Даркленда над скамьёй. Его масляные глаза следят за мной, куда бы я ни двинулась. Время течет слишком медленно. Из-под двери выползает полоска света, а с ней – обрывки фраз:
– …не время для сантиментов…
– …ты слишком много врешь…
– …ваш ученик должен…
Мне хочется сбежать. Это первая инстинктивная реакция, мне страшно и время тянется слишком медленно. Надеюсь, я не проторчу в кабинете слишком долго.
Джаспер
Кабинет директора словно сжимается с каждой минутой. Пот стекает за воротник рубашки. Я ёрзаю на кожаном кресле, которое скрипит при малейшем движении – специально, наверное, подобрали, чтобы оказавшиеся здесь студенты чувствовали себя как на иголках. На столе передо мной пыльный глобус с треснувшим Южным материком, стопка бумаг, папка «Конфиденциально» и серебряная пепельница, полная окурков. Директор молча курит у окна, нарушая все, им же созданные правила. Его профиль напоминает ястреба, высматривающего добычу. Но главная беда – Лестрат.
Он сидит напротив, положив ладони на стол так, что видны бледные шрамы вдоль запястий. Его плащ пахнет могильной сыростью, смешанной с полынью. Каждый раз, когда он наклоняется вперёд, мои ладони впиваются в подлокотники сильнее. Я здесь уже больше часа, и от гнетущей, тяжелой атмосферы начинает болеть голова.
– Повторите ещё раз, где вы были в ночь смерти Деборы. – Голос Лестрата холодный и безразличный. Кажется, магстражу самому надоел этот разговор.
Я закатываю глаза, чувствуя, как дергается нерв под левой бровью. В сотый раз прокручиваю в голове детали той ночи, но вслух произношу только:
– У себя. С девушкой. Не с Деборой.
Лестрат щёлкает авторучкой, выводя что-то в потрепанном блокноте. Отсюда мне не видно, но, кажется, каракули.
– Интересно… – Тень улыбки скользит по его тонким губам. – И как зовут ваше алиби?
– Я уже говорил. – Сжимаю зубы, мечтая, вырваться отсюда.
Лестрат вздыхает, откидываясь на спинку стула. Молчит, какое-то время, словно обдумывая, какой из десятка вопросов повторить в сотый раз, в надежде, что я проколюсь. Только вот проблема в том, что не вру. Просто не договариваю часть правды, которую никому не следует знать.
– А птица? Все говорят у вас есть ручной ворон. Он мог изуродовать лицо девушки?