Академический обмен - стр. 26
Маккорну было так больно, что он валялся на полу, сжавшись в комок, но после этого он умудрялся говорить спокойным голосом, да ещё и подкалывать Кларенса. Нет, понятно, что мы переборщили. Но Маккорн – совершенно точно не обычный природник.
– Будьте так добры, избавьте магистрину от необходимости спасать вашу жизнь, – меж тем сухо потребовал Кларенс.
Маккорн сощурился на него и внезапно нахально улыбнулся. У меня аж подскочило что-то внутри.
– Если вы так переживаете за честь магистрины, что же вы сами не взялись спасать мою жизнь вместо неё?
Кларенс сжал зубы и кулаки. Вот паразит этот Маккорн, надо же было по больному месту проехаться! Ну ладно же, я раскрою карты, посмотрим, каково тебе дальше будет в моём доме!
– Кларенс никак не мог предоставить вам контакт со стихией жизни, – как бы между делом бросила я. – Он зомби.
О-о, да-а! Ради этого выражения лица стоило поделиться секретом! Маккорн переводил ошарашенный взгляд с меня на Кларенса и обратно. Кларенс состроил кислую мину, но вслух не возразил. Это не было таким уж прямо серьёзным секретом, у нас и документы все были в порядке. Мы просто не афишировали.
– Но позвольте, – пробормотал Маккорн, вцепившись в кота. – Я не чувствую от него некротики.
– Зомби, а не умертвие, – фыркнула я. – Он функционирует совершенно независимо от меня и не требует напитывания некротикой!
Гоблин мякнул, и Маккорн тут же разжал руки.
– А… эм… горничная? Банни? – уточнил он.
– Тоже, – отрезала я. – Поэтому кроме меня в этом доме вас некому выводить из передозировки. А я не очень-то хочу этим заниматься.
Гоблин вальяжно сошёл с колен Маккорна на ковёр, потянулся и поточил когти. Кларенс поморщился, переживая за ковёр.
– А кот?.. – жалобно спросил Маккорн. – Кот живой?
– Да, – неохотно признала я. – Но он не наш, он из деревни. Если хотите продолжать пользоваться его услугами, сами идите к мамаше Барбл и просите.
Природник дотянулся и погладил Гоблина с видом тонущего человека, который ухватился за бревно. Однако уже через секунду его лицо потеряло всякое выражение, он отпустил кота и встал, повернувшись к Кларенсу. А потом выставил вперёд руку, как для пожатия.
– Благодарю за помощь, – ровно сказал он.
Кларенс уставился на протянутую руку, потом глянул на меня. А я даже забыла отреагировать, стоя с открытым ртом, как деревенская зевака. Я повидала всякого отношения к Кларенсу, и мы не с проста обычно молчали о его неживом состоянии. Люди, знающие, что он зомби, начинали его сторониться, бояться или презирать. Никто, никто никогда не пытался его потрогать.
Прикосновение к зомби не ощущалось как-то по-особому. Кларенс был на ощупь тёплый, от него ничем плохим не пахло. Я знаю своё дело, в конце концов! Это всё в голове. Но даже коллеги-некроманты строили скептические рожи, когда видели, как я общаюсь с Кларенсом. Своих зомби они обычно держали взаперти, когда не работали с ними непосредственно. Не знаю уж, что с Маккорном не так, но какая-то часть тела у него точно из стали!
Подумав, Кларенс всё же взял его руку и сжал. На лице Маккорна не дёрнулся ни один мускул.
– Надеюсь, вы будете осмотрительнее, – процедил Кларенс. – Если ваша цель – самоубийство, то не стоит вовлекать магистрину. Она может устроить вам такое посмертие, что будете ещё несколько веков жалеть.