Агнесса среди волков в овечьей шкуре - стр. 9
К сожалению, сложности былых супружеских отношений Натали и Саши непосредственно сказывались на делах фирмы. Во-первых, так как они еще недавно были не только компаньонами, но и мужем и женой, то и имущество у них было общим и его еще только предстояло поделить. Хотя Петров и заявлял вслух, что ни на что не претендует, тем не менее он наложил лапу и на книги, и на счет "Астарты". Он предложил Натали разделить все по-братски: ей – долги, ему – активы. И как я не уговаривала Натали установить с ним временное перемирие, чтобы провести переговоры вне поля боя, она, соглашаясь со мной в принципе, в частности выходила из себя, едва только завидев знакомый рыжий ежик.
Таким образом, мне оставалось пока только одно: ждать – и тем временем входить в курс дела. Я и входила; если можно так выразиться, я это делала всеми силами души и тела. Я уселась за учебники курса бизнес-школы; я чуть ли не часами общалась с нашим ментом Баранкиным, пытаясь вытянуть из него секреты книготорговли – но, к сожалению, Володя лучше продавал, чем об этом говорил, так что от него я почерпнула не так много. Немало времени я провела и с Полиной, изучая ее файлы и списки, чтобы составить общее представление о деятельности издательства. И, конечно, я желала, чтобы в первую очередь информацией со мной поделилась Натали, но у нее вечно то не было настроения, то не хватало времени. Чувствовалось, что всякие мелкие подробности нашего конкретного бизнеса ее не интересуют – не в этом было ее сильное место. Натали была стратегом, а не тактиком, и у нее был особый нюх – она как будто заранее знала, какие книги будут пользоваться особым спросом в ближайшие полгода. Хорошие книги она чуяла на расстоянии. Она умудрялась быть в прекрасных отношениях со всеми действующими в Москве агентствами по авторским правам и набирала права на произведения лучших зарубежных авторов впрок, как свой самый драгоценный капитал.
Больше всего мне помог в постижении азов книгоиздательского дела Игорь Кирьянов, независимый издатель и литагент. Это был невысокий светловолосый мужчина примерно моего возраста, с приятной внешностью. Его не так легко было разговорить, но когда на него находил стих и он рассуждал о том, что его действительно интересовало, то вдруг становился просто златоустом. Его вдохновляли две вещи: во-первых, хорошие книги, во-вторых, водный спорт – в юности он с друзьями любил путешествовать на байдарках или сплавляться на плотах, а сейчас увлекался хождением под парусом. И, конечно же, он отлично ориентировался во всем, что имело хоть какое-то отношение к нашему бизнесу. Про него ходили слухи, что когда-то он страстно был влюблен в Натали, но был отвергнут. Утверждали также, что он все еще любит Натали; мне казалось, что эти слухи распускает сама Рукавишникова, никаких особых проявлений мук неразделенной страсти в его отношении к Натали я не обнаружила, по-моему, она ему даже не нравилась. Натали считала само собой разумеющимся, что все окружающие ее мужчины влюблены в нее. Мне же эти сплетни принесла на язычке Леночка Фирсова, зашедшая в наш офис "на огонек". Великолепная переводчица, Леночка в издательском мире славилась, однако, совсем другими талантами – эта прирожденная сплетница знала абсолютно все о людях, имеющих хоть какое-то касательство к книгам: кто с кем живет и кто с кем уже не живет, кто на кого глаз положил и кто кого сглазил. К сожалению, ее знания в области финансовых дел издательств были крайне ограничены, а это, как выяснилось впоследствии, и было самым важным.