Агата, Мамонт и старший брат - стр. 5

– Мы так об этом мечтали, – печально сказала я.

Как здорово, что мама понимает меня. Но не до самого конца, потому что иначе она сразу позвонила бы Елизавете Андреевне, а ещё лучше – примчалась бы в школу и устроила там всё по справедливости!

– Да ты ещё влюбишься в этого Бобрикова! Классный парень, сразу видно! – встрял Гоша. – Здорово же, когда человек весёлый, а не зануда.

Вот человек, который меня совсем не понимает, – мой старший брат.

– А ты приди и сам на него посмотри, – куксилась я. – Сам с ним садись, если хочешь.

Гоша сделал серьёзное лицо.

– А что, это идея! Из седьмого в первый класс. Мне хватит месяца, чтобы освоить всю программу начальной школы. Только что я там забыл? Сидеть с мелкими.

– Я не мелкая! Сам ты мелкий.

Тут вмешался папа.

– Так, друзья, давайте мирно. Во-первых, мы всё-таки едим, а за едой только о приятном, иначе еда не усвоится. Доказано наукой. Во-вторых, Георгий, ты же старший брат, ну видишь ведь, что Агата переживает. Это ты уже опытный, а для неё всё только начинается. А в-третьих, мне тоже кажется, что Бобриков хороший парень. Во всяком случае, он выдумщик, хоть и ластики грызёт.

– Да! Грызёт, – обрадовалась я. – Вдруг он после ластиков перейдёт на ручки и карандаши? А потом на учебники? А потом на парты? Сгрызёт всю школу и не подавится!

– О! Я только рад буду, если он сгрызет школу. Сам ему помогу, – засмеялся Гоша.

И тут же:

– Я пойду погуляю.

А мама:

– Гоша, уже поздно, каникулы закончились, сейчас уже восемь.

И папе:

– Дима, скажи ему!

Но Гоша папу опередил:

– Сегодня только второй день школы, уроков пока столько не задают, я до девяти.

– Ладно, Полина, пусть до девяти. У него адаптация к школе, понятное дело.

Гоша выскочил из-за стола, стул прогрохотал, и он его не задвинул. А вскоре хлопнула входная дверь.

– Он даже спасибо не сказал, да, мамочка? – посмотрела я на маму.

Она убирала со стола, Майя ковырялась в тарелке с овощным пюре и размятой тефтелиной.

– Не сказал, – грустно ответила мама.

– Я помогу тебе, – и я принялась собирать тарелки.

– Ничего, вернётся, поговорю с ним. Сколько можно вот так. Пришёл. Ушёл. И никаких обязанностей, – сказал папа невидимому Гоше. – Спасибо большое за ужин, очень вкусно, я поработаю ещё, – это он уже видимой маме сказал.

– Мамочка, а можно я мороженое возьму? – подошла я к холодильнику.

Самое лучшее, что могло случиться, это сесть с мороженым на подносе (такой договор с мамой, если я хочу есть мороженое с «мультфильмом»).

– Агаша, после еды нельзя мороженое, надо, чтобы время прошло.

– Я только достану, пусть оно согреется пока.

– Хорошо, – мама достала Майю из детского кресла и понесла её к раковине мыть рот.

Я открыла дверь морозильной камеры, но… мороженого там не было.

– Где мороженое? – ужасное предчувствие скрутило мне ноги, и они затряслись.

– Не знаю, где мороженое, я не брала.

Тут я рванула в Гошину комнату – и точно! Обёртка от любимой вафельной трубочки валялась на столе. Как и обёртка от «Орио», и ещё куча фантиков от конфет.

– Он съел моё мороженое! – запричитала я, когда вернулась на кухню. – Вот улики, – и положила на стол обляпанную шоколадом обёртку.

Я рыдала. Бедная Вишня пыталась подпрыгнуть, чтобы облизать моё мокрое лицо, но я отмахивалась.

– Ох, сочувствую, – голос мамы был очень уставшим. – Агаша, думаю, он не знал, что это твоё. И вообще, возраст у него сейчас такой, сама видишь, какой аппетит. Метёт всё подряд. Растёт. Ему много питания нужно для роста.