Афганец - стр. 6
Голованов направился прямо к дежурному офицеру, майору Виктор Петренко.
– Витя, помнишь старосту из Маруфа. Асадулла. Не знаю как, но после авиоудара только его внучка и выжила из всей деревни.
– Повезло. – безучастно ответил майор.
– Да. – Согласился Голованов. – Я привез её.
– Куда, сюда? – Оживился Виктор.
– В штаб. Она внучка старосты. Моджахеды казнят её за связь с Русскими, если оставить. Хочу забрать её с собой.
Петренко нахмурился:
– Ты с ума сошёл? Это не собака с улицы. Документы, проверки…
– Мы с тобой почти шесть лет с Асадулой деньги делали. Я её с пелёнок знаю. Ты хочешь что бы я её здесь в приюте бросил что ли. Она девочка. Её продадут сразу. Лучше просто убить чем такой ад при жизни.
– А я что могу? – Удивился Виктор. – Могу в Совок как сироту войны или беженку оформить. Я могу попробовать только это сделать, но ты понимаешь, что это всё против правил?
– Да конечно, Витя. Сочтёмся. Мне бы её из Афгана вывезти, а уж дома я её её как свою оформлю.
– Голованов, нах..я тебе этот геморой? Ты ведь понимаешь, что тебе придется за нее отвечать всю жизнь?
– Должен я, Вить. Чувство у меня такое. Не спроста она одна из всего аула выжила. Был бы кто другой, я бы прошел, не обернулся, а тут…
Голованов замолчал. Молчал и майор, а затем покачав головой, открыл ящик стола, достал из него несколько бланков.
– Я выпишу ей пропуск как допустим… дочери советского специалиста, погибшего в Афганистане. Есть кто на памяти?
– Да. – Тут же сообразил Голованов. – Помнишь летом в 86ом или весной. Была в части Марьям Ахмади.
– Нет. Кто это?
– Ну эта медичка из добровольческого отряда. Мы ещё на спор забивались кто первым будет.
– Не помню. И чё с ней?
Голованов тяжело вздохнул, а затем продолжил:
– Убили её? чё. Недели не прожила. Подними архив если надо.
– Всё равно не помню. Ну ладно. На неё и напишем. Но если тебя остановят на проверке…
– Вить. Не е…и мне мозг. Сделай пропуск, остальное моя забота.
– Е… тый ты Голованов. Честно слово еб..тый.
Голованову повезло только через неделю: из Кандагара в Кабул отправлялся транспортный Ан-12 с ранеными и техникой. Петренко выписал Яссе фальшивый пропуск как «ребёнка сотрудника», указав её как не брачную дочь Голованова Владимира Александровича и медсестры Марьям Ахмади погибшей в бою при исполнении служебных обязанностей. Тщательно на борту никто не проверял документы – все спешили домой. Из Кабула Голованов с Яссой перелетели в Ташкент (Узбекистан, тогда состоявший в СССР), где базировался штаб Туркестанского военного округа, координировавший вывод войск.
В Ташкенте Голованов использовал свои связи принимавшие от него Афганский сырец отправляемый в Ташкент с грузом 200. А в свзязи с тем, что он был награждённым офицером, его прошение о «воссоединении семьи» (с выдуманной историей о том, что Ясса – дочь его погибшей невесты) приняли без лишних вопросов. Война заканчивалась, и бюрократия ослабла. К январю 1989 года он получил документы на Яссу, записав её как Голованову Ясмину Владимировну, и увёз её в свой родной город Ленинград.
Официально удочерить Яссу в СССР было непросто: требовались справки, проверки и согласие органов опеки. Но в 1989 году, с началом перестройки и распада системы, такие случаи решались неформально. Голованов подал заявление в Ленинградский ЗАГС на Фурштатской, указав, что Ясса – незаконнорожденная в Афганистане дочь от погибшей медсестры Марьям Ахмади. Местные власти, видя в Голованове ветерана с медалями, закрыли глаза на отсутствие полных документов. К лету 1989 года Ясса стала его законной дочерью.