Адъютант Бухарского эмира - стр. 41

– Согласны! Согласны! – Многоголосое эхо, отразившись от скалы, воинственным кличем разнеслось по долине, вселяя в ее немногочисленных жителей надежду на победу над страшным и жестоким врагом.

– Если вы согласны, то я беру командование над нашим немногочисленным отрядом на себя, – громогласно объявил Данияр и, подойдя к краю обрыва, в глубине которого проходила караванная тропа, ведущая в кишлак, о чем-то задумался. Дехкане молча, с надеждой в глазах смотрели на него, ожидая приказа.

– Мы разделим отряд на две части, – после небольшого раздумья сказал командир. – Все, у кого есть ружья и копья, пойдут с Азаматом-мергеном на противоположную сторону ущелья и залягут в засаде. – Азамат-мерген, – обратился он к невысокому, плотному старику-охотнику, который стоял рядом с ним на краю обрыва, опираясь на старинное фитильное ружье, – вы со своими людьми должны перекрыть тропу вон там, – Данияр указал в сторону противоположной скалы, уступами уходящий под самые небеса, – на первом уступе. После камнепада, который мы устроим, как только басмачи покажутся на дне ущелья, вся надежда на вас. Вы должны устроить такую стрельбу и грохот, чтобы эти дети шакалов подумали, что их поджидает не кучка горцев, а целая армия большевиков. Я уверен, что после этого Ислам-бек со всей своей сворой, как шакал, перепуганный снежным барсом, унесется прочь.

Селяне, выслушав план Данияра, одобрительно зацокали языками, восторженно восхваляя его военный талант и опыт. Не обращая никакого внимания на славословие земляков, кузнец поднял руку вверх, призывая народ к тишине.

– Мы должны послать гонца в Денау, где расположен ближайший к нам гарнизон Красной армии, – объявил он. – У кого есть быстроногий конь, который бы смог доставить нашего гонца к большевикам? – Кузнец знал, что такой конь есть у старейшины, он недавно его подковывал, но, не желая конфликтовать с аксакалом, который когда-то предоставил ему полуразвалившуюся хижину под кузню, дипломатично поставил этот вопрос перед всеми селянами.

– У меня есть конь, – сразу же откликнулся пастух Тимур, но слова его вызвали только насмешки.

– На твоей кляче только за смертью посылать, – съязвил Азамат-мерген. – Я знаю, добрый конь есть у нашего старейшины.

Глаза всех селян обратились к аксакалу. Тот, немного помявшись, неуверенно сказал:

– У меня есть конь, но он еще слишком молод для длительных походов. Но, если надо, я готов пожертвовать им. Кто поскачет за подмогой?

Из толпы вышел стройный джигит в полосатом, рваном халате, подпоясанный выгоревшим на солнце, некогда красным, кушаком, за который был заткнут серп.

– Я готов скакать и день и ночь, чтобы привести на помощь красный эскадрон, – выпалил парень, у которого только-только пробивались усики.

– Керим, ты настоящий джигит, – послышались удовлетворенные крики селян, – ты наш спаситель!

– Скачи в Денау по горным тропам, это будет ближе и, главное, безопаснее. И пусть Аллах покровительствует тебе в этой дальней и нелегкой дороге, – пожелал юноше доброго пути кузнец Данияр.

Заручившись разрешением старейшины, джигит вприпрыжку припустил к кишлаку, и вскоре копыта его коня застучали по каменной тропе, ведущей к перевалу.

После сытного обеда Агабек направился в парк, раскинувшийся вокруг рукотворного озерца, в тени красивейших бухарских медресе Ляби-Хауз и Диван-Беги. Изящные архитектурные сооружения, построенные древними мастерами на берегу пруда в истинно восточном стиле, радовали взгляд. Окруженные вековыми чинарами дворцы знаний были прекрасным местом полуденного отдыха бухарцев, и потому здесь всегда было довольно многолюдно. Присоединившись к небольшой группе красноармейцев, которых от одного старинного строения к другому водил добровольный рассказчик, Агабек услышал мудрую, древнюю легенду из истории Бухары.