Ад находится у океана - стр. 20
Яна, в домашнем платье-футболке, как раз добавляла в кружку с молоком растворимое какао. Коричневый порошок рассы́пался по белой поверхности и с неохотой пошел ко дну.
– И что же ты хотел рассказать, моя вонючка?
– Это не описать, это нужно прочувствовать.
Она захихикала, и хихиканье переросло в веселый смех, когда Илья поднял ее со стула и вместе с ней уселся на освободившееся место. Позиция их тел давала простор самым разнообразным фантазиям, для которых требовались мужчина, женщина и клочок свободного времени.
Яна шутливо предупредила:
– Так-так-так, полегче с движениями, здоровяк. Мне нельзя опаздывать. В противном случае клиенты недосчитаются нескольких отполированных ноготков. А в противных случаях я и сама становлюсь немного противной, ты знаешь.
– А я ничего такого и не замышляю, дорогая моя женщина. Я…
Взгляд Ильи уперся в упаковку молока. Она мирно высилась над кружками и ничего необычного собой не представляла, но внутри Ильи всё равно растекся холод, который по какой-то причине сознание определило как белый – Белый Холод. Глаза отыскали производителя.
«"Молокозавод Петрокам", – прочитал Илья. – Как и на том пакетике, что держала в руках сумасшедшая малышка».
«Молокозавод Петрокам» с 2007 года обеспечивал город молоком, йогуртом, мороженым и прочими молочными продуктами, заодно реализуя всё это по стране. Завод был неотъемлемой частью загородного ландшафта, и Илья внезапно понял, что понятия не имеет, что там творится. А еще он вспомнил, что вот уже несколько лет не пробовал чистого молока.
– А оно и правда «дявоськи» вкусное?
Кухню опять наполнил смех Яны.
– О чём ты, глупенький?
– О молоке. Оно и впрямь такое вкусное?
– Молоко как молоко. Сделать тебе какао?
– Мне… Подожди секунду.
Бережно ссадив жену с колен, Илья поднялся, взял молоко и без лишних слов вылил его в раковину. Затем швырнул пустую упаковку в мусорное ведро и взял кружку с холодным какао Яны. Проделал с ним то же самое. Коричнево-белый поток залпом ударил в сливное отверстие, по которому секунду назад бежало молоко. Вернул кружку на место.
– С молоком что-то не так?
– Оно просрочено, – отрезал Илья, ощущая, как голову охватывают обручи мигрени. – Извини. Нет, даже вот так: прости. Мне кажется, завтра молоко будет куда лучше сегодняшнего.
– Завтра? – удивленно переспросила Яна.
– Да, завтра. Прости. Решил, нам не стоит его пить.
– Ладно. Чай-то сегодня хоть нормальный?
Илья подсел к Яне и поцеловал ее.
– Прости, – повторил он. – Завтра я скуплю тебе всё молоко города, а сегодня у меня непереносимость лактозы.
– На пробежке что-то случилось?
– Ты не захочешь этого слышать.
Яна помолчала, а потом вернула поцелуй и произнесла:
– Тогда и у меня сегодня непереносимость лактозы. Пожелаем, чтобы день выдался удачным?
– Пожелаем.
Однако Илье что-то подсказывало, что это будет тот еще денек.
3
Белый «тигуан» притормозил перед шлагбаумом, и Беата опустила стекло со стороны водителя. Солнце слепило, и она была уверена, что охранник увидит лишь блики. Не глядя показала пропуск и вскинула подбородок, наслаждаясь врывавшимся в салон ветерком.
– Утречко, госпожа Абиссова! – прокричал охранник, парень с некрасивым лицом. – Я уже давно запомнил вашу машинку, даже номера записал! Так что вы в следующий раз, когда подъедете, просто посигнальте! И я этот шлагбаум, если понадобится, хоть руками откину!