А сыграйте что-нибудь повеселее! - стр. 10
Тут же крутились две Оленькины дочки-близняшки, лет пяти-шести: беспечные, звонкоголосые, с тугими светлыми косичками, которые то и дело подпрыгивали от порывистых движений своих маленьких хозяек. Я видела девочек редко – бывать на палубе им запрещалось, на камбузе они тоже не появлялись, – но всегда мне бросалась в глаза удивительная разница их лиц при таком внешнем сходстве. Взгляд одной аж искрился: казалось, она с безудержным любопытством исследовала мир; другая – смотрела как-то приглушенно, но очень внимательно и совсем не по-детски. Надо ли говорить, что этот контраст был весьма гармоничен, сродни дуэту солнца и луны, уж позвольте мне добавить немного поэтичности. Восхитительные девочки! Когда одна из них подошла ко мне чуть ближе, сердце мое болезненно сжалось.
Внезапно Оленька, до этого так мило щебетавшая с Вадиком, вскрикнула и отшатнулась от него, как от чумного.
– На тебе клещи! Смотри! Вон несколько, – услышала я. – Девочки, пойдемте быстренько отсюда. Вы в порядке? Не подходите к дяде Вадиму!
Оленька включила режим «яжмать» и с полной потерей интереса ко всякому роду флирта резвенько увела детей.
Вадик, ничуть не расстроившись, стряхнул невидимых клещей на землю и чуть слышно выругался. Потом подошел ко мне.
– У меня есть брызгалка. Давай я тебе принесу? – предложила я, тоже немного страшась Вадика.
Тот посмотрел на меня скептически.
– А ты думаешь, я не брызгался? В лесу просто уймища клещей. Ничего, сдохнут, – оптимистично заявил он. – Зато смотри, сколько я набрал черники. Хочешь?
– Нет, спасибо. У меня в пирожке черничная начинка. А ты не знаешь, тут есть места силы? – Я вдруг задала вопрос, лишенный всякой связи с предыдущей темой.
Вадик прищурил один глаз и, придав своему лицу таинственное выражение, прошептал:
– Совсем рядом есть одно по-настоящему волшебное место. Но туда всегда очередь…
– Да? Какое? – оживилась я.
– Музей водки. Три тыщи экземпляров и дегустация спиртных напитков. Правда платная. – Вадик заржал. – Ладно, пошел я. Клещей надо усмирять. – Насвистывая, он повернул в сторону теплохода и уже на ходу кинул: – Александро-Свирский монастырь тут неподалеку.
«Да, точно! – вдруг вспомнила я. – Но из Мандрог туристов туда не возят. Только с Лодейного Поля. А на этом маршруте такой остановки у нас нет».
Вернувшись в каюту, я заварила чай. Добавила мяты, которой меня угостили девчонки-администраторы. Телефон беспрестанно пикал, заваливая меня сообщениями:
«Привет, звезда!.. Как твой день?..»
«Сегодня час простоял в пробке… Знаешь, о чем думал? Что для меня ценность вещей обратно пропорциональна их сложности)»
«Взять, например, вкусную еду…»
«Или прогулку с друзьями…»
«Или просто привет от девушки, которая мне очень нравится)… Алена!»
«Согласна?) Или я слишком упрощаю?))»
«Льстец, – подумала я. – Но все равно приятно. Съязвить или поддержать? Напишу что-нибудь умное».
«Ах, Матвей!))) Пробки рождают философов?) Хочешь сказать, что квантовая физика менее важна, чем мой привет?)» – чуток поразмыслив, ответила я.
Он не растерялся:
«Квантовая физика не греет душу в пробке)))»
«И не умеет так остроумно ставить под сомнения мои теории)))»
Я засмеялась. От его слов мне стало тепло, и надоевшая каюта вдруг показалась уютным миром, в котором Матвей – этот еще недавно чужой человек – принадлежал только мне. Вся прелесть была в том, что меня полностью устраивали такие отношения: с одной стороны, нас разделяла дистанция, не дававшая перевести флирт в нечто большее; с другой – между нами установилась близость, которая позволяла мне не чувствовать себя одинокой. Или это было всего лишь заблуждением?